Опять вопросы вождям

Бородай ни словом не поминает реальную динамику "этнического ответа" русских на реформу. А не зная динамики уповать на архетипы просто смешно времени на их действие не хватит. И суть-то проекта в том, что русские оказались самым уязвимым этносом и в результате реформы начали быстро вымирать. Они в наибольшей степени урбанизированы и не смогли включить общинные механизмы, которые на окраинах позволяют пережить реформу Гайдара даже при гораздо большем обеднении, чем в центре. Поэтому спад рождаемости сосредоточился в русских областях. Нас успокаивают тем, что русских — 85 проц. населения. А посмотреть в динамике — это блеф. Ведь среди детей и подростков их уже значительно меньше. В русских областях моложе трудоспособного возраста 19–20 проц. населения, а в национальных республиках 33–35. По пенсионерам соотношение обратное. А среди родившихся в 1992-93 гг. русских, видимо, уже не более 60 проц. Еще несколько лет реформы — и в русском народе пойдет такая волна демографического спада, что ни о каком «переваривании» тевтонов и речи не будет. А без сильного системообразующего ядра в виде русского народа вся полиэтническая система России рассыпется и — бери ее голыми руками, нарезай пирог кусками всем членам «семерки». Может, покажется странной аналогия, а она верна: произойдет то же, что при ликвидации КПСС с государственной системой. КПСС тоже была носителем набора архетипов, очень смутно выраженных на языке идеологии. Проникая во все поры общества, она его этими архетипами и консолидировала. Так же и русский народ в полиэтнической системе.

Эта его консолидирующая роль будет ослабляться при обеднении, спаивании и вымирании в ходе реформы, которая сконструирована так, что русский человек к ней приспособиться не может. Но полностью изъять эту консолидирующую функцию будет можно, только если удастся привить русским этот архетип «чужого». Если удастся вытравить чувство соборности и тот ген «русскости», который делал нас открытыми и собрал множество народов в сильное государство. Народ, который ощеривается против «чужих», вовсе не сплачивается на основе «своего» — проще всего (а для слабого и безопаснее) искать чужого как раз в собственной среде. Думаю, что инъекция синдрома «чужой» в русское сознание — одна из самых надежных социальных технологий демонтажа России. Заставь сегодня русских грызться с татарами, бурятами, ингушами, сплоти их вокруг ставшего вдруг «державным» Гайдара или Шохина они сами себя и «переварят». Почитайте Эмиля Паина, разве не это советует президенту его «этнополитик»?

Красноречиво само умолчание, которым окружает фигуру «чужого» Бородай. Посвятив этой фигуре половину беседы, он ее совершенно не конкретизировал. Привел две абстрактные для большинства фигуры: "Этот дядя в банке и налоговый инспектор — два сапога пара. Не просто чужие, вроде козла в огороде, а именно экзистенциально, именно религиозно чужие". Ничего себе, объект для «приручения», да еще с такими мощными средствами как архетипы коллективного бессознательного. Почему гора целой кучи теорий рождает такую мышь? Наверное, важно прежде всего разжечь синдром, а уж конкретную цель потом можно будет подсовывать в зависимости от конъюнктуры. Как повернется. Лужков уже поставил эксперимент — компенсировал дискомфорт москвичей от расстрела "партийно-доктринальных структур" избиениями "лиц кавказской национальности". Станет недостаточно — обозначат «чужого» более широким именем "лица южных национальностей", и т. д. Должны ли русские, по мнению Бородая, "поддерживать позитивные, продиктованные охранительным инстинктом инициативы власти" в подобных случаях?

Нельзя полностью исключить, что проект по стравливанию русских с «социальными» и прочими инородцами удастся. Откат от рационального мышления к архетипам и инстинктам, ненависть к «доктринам» этому очень способствуют. Обидно, что в этот соблазн все больше впадает патриотическая пресса. Но давно известно: дивиденды от антикоммунизма даром не даются, и по контракту за них надо дорого платить.

("Завтpа". Январь 1994 г.)

Чертова дюжина банкиров просит серьезных уступок

Банкиры, почему-то числом 13, перед президентскими выборами 1996 г. выcтупили с призывом к компромиссу, который должен предотвратить якобы неизбежную гражданскую войну. Немножко напоминает волка на псарне, но особых оснований для оптимизма нет — овца-то пока еще в зубах у волка. Но уже "пришли с огнем". И положение банкиров щекотливо, речь их поневоле туманна, говорят о каких-то красных и белых (белые — это г-н Фридман и г-н Гусинский? Ничего себе белоказаки). Каждую их фразу приходится расшифровывать. Начнем с очевидных вещей.