Описание путешествия Голштинского посольства в Московию и Персию

Хотя от многих войн все эти места сильно опустели и одичали, тем не менее ежегодно здесь выжигается много кустарника и леса и земля вновь обращается в пашни, которые затем в первый год дают лучший хлеб. Нужно удивляться, как этот хлеб здесь вырастает пышно и прекрасно, несмотря на то, что семя просто бросается в золу и земля нисколько не унаваживается. Простая зола, сама по себе, ничего не в состоянии произвести; поэтому я думаю, что урожай достигается серою и селитрою, которые вследствие пожара и оставшихся угольев сохраняются в почве. Ведь вполне достоверно, что угольная пыль — хорошее удобрение, которое делает почву плодородною. На это я нахожу указание у Страбона в конце пятой книги, где он рассказывает, что вокруг горы Везувия, близ Неаполя, земля очень плодородна потому, что гора временами извергает пламя. «Быть может, — говорит он, — это и есть причина плодородия окрестностей. Говорят, что в Катане полоса земли, покрытая золою, выброшенною огнем из Этны, сделалась очень удобною для винограда, потому что зола эта содержит в себе жир и глину воспламеняющуюся и плодородную. Пока глина насыщена жиром, она способна к воспламенению, как и всякая земля, содержащая серу, но когда высохнет, потухнет и выветрится, тогда производит плоды». Так как в этих местах в Лифляндии хорошее хлебопашество, то бывает порою, что один Ревель и состоянии вывезти несколько тысяч ластов ржи и ячменя. Они здесь варят доброе и крепкое пиво — вовсе не такое плохое как говорит Цейлер в своем «Itinerarium Germaniae». В Лифляндии ведется и весьма хорошее скотоводство и имеется много мелкой дичи и птицы, так что, сравнительно с Германиею, здесь можно с незначительными расходами вести великолепный стол. Ведь часто мы покупали зайца за восемь медяков (что составляет в мейссенской монете — 2 фоша), тетерева за три гроша, а то и дешевле.

Город Ревель построен в 1230 г. по Р. X., Вальдемаром Вторым, королем датским. По величине, зданиям и укреплениям Ревель мало уступает Риге. Он уже давно укреплен высокими стенами, круглыми башнями и бастионами вследствие чего Московит ^[93], дважды нападавший и сильно его обстреливавший, — следы чего и теперь видны на замке у горы Тоннингс [Теннис] — принужден был отступить, ничего не добившись. Теперь же он еще более укрепляется, так как его окружают сильными фортами и валами под наблюдением городского математика г. Гемзелия, человека очень искусного. Год тому назад, когда я был там, уже два форта были готовы. Покровителем города является его величество король шведский. Это важный торговый город, который, по прекрасному местоположению, как будто самой природой предназначен для торговли: об этом свидетельствуют великолепная гавань, прекрасный рейд и вообще те громадные удобства, которые от Бога и природы преимущественно перед другими местами дарованы этому городу для мореходства и складов. Поэтому этот город, тотчас по основании своем, сам собою так привлек с себе торговлю, что день ото дня в нем усиливалось население, достигавшее благодаря торговле громадного богатства, и строились великолепные церкви, монастыри, жилища, фасады и стены. Так как при такой все более усиливавшейся торговле улицы и жилища везде были застроены великолепными каменными домами и пакгаузами для защиты постоянно привозимых и увозимых товаров от огня и так как здесь все вообще устроено для торговли, то г. Ревель вообще и считается, как в стране, так и вне ее, за важнейший, а для русской торговли и склада русских товаров удобнейший коммерческий порт на Финском заливе. Он часто посещается судами всех наций и мест и принят также, вместе с лифляндскими городами Ригою и Дерптом в более чем в 400-летнее достохвальное ганзейское общество. В особенности же наряду с четвертою квартирою и главным городом Ганзы — Любеком, город Ревель, в течение трехсот лет до бывших в Лифляндии войн с русскими, в качестве видного сочлена союза, помогал содержать коллегию в Великом Новгороде и пользовался такого рода авторитетом, что, без его совета и согласия, ничего не делалось и никому не дозволялось из Лифляндии и через море торговать с Россиею. Поэтому Ревель и получил и применял, раньше других городов, право складочного места (jus stapulae) и право ярмарочное (jus sistendi mercatus), которое впоследствии было закреплено за ним многочисленными мирными договорами ^[94] между достохвальным королем шведским и великим князем московским, заключенными в 1695 г. в Тявзине, в 1607 г. в Выборге и в 1617 г. в Столбове.