ОПИСАНИЕ РЕТРИТА, заведения близ Йорка для умалишенных из Общества Друзей

Дух тьмы! Из одинокой тени,
Где исчезают девственные розы весны;
Дух тьмы, услышь свою возлюбленную деву,
Стенанья арфы воспевают ей безумный гимн.

Ах! Как у Любви расхитили мой самый ранний цвет,

И зимний ветер прелести мои унес;
Ах! Как Любовь довлела над твоим надгробьем, украшенном трофеями ее,
Добычей гения, крушением ума.

В выси плывет луна безмолвными небесами;

Полночны росы падают на землю;
Крадется тихо молодой любовник, уж утренняя песня
Певчих птичек звенит в лесу.

Тогда и я с тобой мои священны бденья совершаю,

У алтаря твоего стою одна,
И вновь касаюсь я рукой своей печальной лиры без струн,
Тем временем Любовь ведет свой хоровод, с арфою в руке.

Высоко над лесами Надежда шлет сиянье метеоров,

И тысячные толпы сей пылкий луч благословляют;
Я повернулась, но нашла Отчаянье, блуждавшее безумно,
И вместе с демоном мой путь кратчайший изогнули.

И негромко над долами она подула в свой рожок,

О, где, Мария, где же ты блуждаешь?
Вернись, о, вероломная девица, на эхо звуков,
Я ж летел, и не внимал той песне сладостной сирены.

Привет, о Меланхолия! К твоим одиноким башням

Обращаюсь с приветом к обветшалым шпилям,
Цветут где безобидно мертвенные цветы из тени ночи
И темно-синие, сияют чахнущие свечи.

Вот там, мой Эдвин! Твой дух приветствует

В лабиринте фантазии свою любовь — блуждающую деву;
Тихонько чрез приют Мария тень твою проводит,
Ведет тебя все дальше чрез заросли миртов.

Пойдем со мной, услышь вечерню песню,

Намного слаще, дальше, в сравненье с громким криком утра;
Исчислены все вздохи бриза, шепчущего
О прошлых бедах или горестях еще не родившихся.

У нас есть сказка; есть и песня, чтоб заколдовать те тени,

Что не способны оживить рассудок у Марии,
Где Скорби пленники приветствуют твою когда-то любимую девицу,
Порадовать чтоб незнакомца и опечалить безропотного.

Прощай, о Эдвин! Иди, возьми мое последнее прощанье,

Ах! Может ли моя страдающая грудь сказать тебе больше,
Здесь, расставаясь здесь, с любовью, с жизнью и с тобой,
Я песню лью свою потоком, как будто на чужом я берегу.

Но оставайся, юноша поспешный, уж солнце высоко,

И ночь прошла, и тени все исчезли,
Ибо заблудшая Мария вздыхает
И вздох ее извечный несет ее печали к бурям утра.

Несомненно, выбор книг для использования душевнобольными требует немалой осмотрительности. По очевидным причинам, как правило, следует избегать работы воображения. И все книги, хоть в малой степени связанные с особыми склонностями пациента, решительно нежелательны. Различные отрасли математики и естественных наук обеспечивают наиболее полезный перечень тем, на которые можно направить ум душевнобольного, и их следует поощрять, насколько возможно, неуклонно преследовать одну цель. Любую отрасль знания, с которой пациент был знаком ранее, можно возобновить с большей легкостью, и намерение заниматься именно ею будет поддерживаться той компетентностью, которую он сможет проявить.