Оплаченные долги (Капризная, упрямая)

Они играли в странную игру с необычными ответами, но это была новая жизнь, и здесь действовали иные правила. Мужская сущность буквально сочилась из всех его пор, касаясь ее, обволакивая ее желанием и чарующим, гипнотизирующим теплом. Мужчины фигурировали в ее жизни с тех пор, как она из ребенка превратилась в женщину. Но никому еще не удавалось затронуть ее на таком животном уровне, разбудить в ней желание. Ее желали, но сама она этого чувства не испытывала, тем более вот так неожиданно, к незнакомцу, мужчине, губы которого произносили один ответ, а глаза – другой. Опасность. Это слово означало больше, чем просто риск – обещание, настоящее и будущее, и она не могла этого допустить. Она не могла этого себе позволить – ни мужчину, ни вызов, ни огромную опасность. Вся ее жизнь состояла из трудных решений, невозможного выбора. Киллиан Карпентер только что стал одним из таких решений: пожертвовать ли ей своим спокойствием, которого она намеревалась наконец добиться теперь, когда ее долги уплачены. Поэтому она посмотрела на него, ощущая, как в нее вонзается меч желания, раня, отнимая и ничего не давая взамен. А потом она извлекла клинок из раны: с трудом, вопреки собственному желанию, но решительно. Она приехала, чтобы начать жизнь заново. Она этого добьется.

– Мне казалось, это совершенно очевидно.

Киллиан вновь понял по ее взгляду, что она видит его как мужчину. Он ждал, он ожидал всего… и ничего. Силк уже успела приучить его к тому, что правила не имеют для нее смысла. Его телу нравилось ее тело – слишком нравилось. Оно гордо распрямилось, кровь прилила к тем частям, которые жаждали более близкого знакомства с нею. Казалось, время остановилось. Его дыхание совпадало с движениями ее груди под мужской рубашкой, выглядевшей на ней так, словно это было творение дорогого модельера. А потом так же стремительно Силк изменилась. Она отвернулась от него, и в ее стройном теле больше не было заметно никаких признаков желания, ставшего для него настоятельной болью. Она увидела, победила и отвернулась. Киллиан засунул руки в карманы и разразился мысленными проклятиями: он ругал себя за то, что дразнил ее, проклинал ее за то, что она ему отплатила, и клял собственную гордость, которую ранило бессловесное отвращение Силк.

– Ну, вот! – объявил управляющий, вернувшись, чтобы вручить им ключи.

Силк взяла свой ключ, не глядя на Киллиана, поблагодарила управляющего и направилась к выходу. Ей предстояло сделать очень многое, возможно, даже слишком многое, но, по крайней мере, ее мысли будут заняты Она не услышала, как Киллиан пошел следом. И только когда его рука легла поверх ее пальцев, ухватившихся за ручку дверцы машины, она заметила его присутствие. Вздрогнув от неожиданности, Силк отдернула руку и стремительно повернулась к нему.

– Что вы хотите?

– Вашего общества за обедом. Я здесь ни с кем не знаком. А вы?

– Может быть.

– У вас уже есть планы?

Киллиан спрятал руки в карманы, пристально наблюдая за ней. Он представлял себе свое нынешнее задание совсем иначе, но вынужден был действовать по обстоятельствам.

– Не в том смысле, который имеете в виду вы. Я намерена пораньше лечь спать.

– На чем?

Она нахмурилась.

– Что значит «на чем»? На кровати, естественно.

– Вы сняли номер в гостинице?

Силк мельком подумала о своих скудных средствах, половину которых она только что отдала управляющему комплексом.

– Я только что арендовала квартиру.

– Без обстановки.

– Ну и что?

– В ней нет кровати.

– Ну, это зависит от того, как вы понимаете слово «кровать», не правда ли? – пробормотала она, копируя самые туманные высказывания Ноэль.

Киллиан сощурил глаза.

– То есть?

Его голос прозвучал более резко, чем ему хотелось, и более выразительно. Игра вдруг стала реальностью.

Силк ответила на его взгляд не менее прямым взглядом:

– Это мое дело.

– Послушайте, вам никто не говорил, что таинственные ответы ужасно раздражают?

– А что, у меня такой вид, будто меня волнует, раздражает это вас или нет? – Она открыла дверцу машины и, заслонившись ею, снова повернулась к нему. – Не знаю, чего вы от меня хотите. Я ведь не интересую вас так, как обычно женщина интересует мужчину. Но даже если бы вы мною заинтересовались – мне это не нужно.

– Вы лжете.

Черные брови осуждающе сдвинулись: он ясно давал ей понять – не следует отрицать того, что дважды она нашла его привлекательным и испытала желание.

Силк не любила тупики, особенно когда ее туда загоняли.

– Хорошо: я не хочу вас хотеть – и не буду.

– Я мог бы счесть это за вызов. – Увидев, что она готова запротестовать, он покачал головой. – Я попросил вас разделить со мной обед. Только и всего.

– Ничто не бывает просто, даже с простым человеком, а вы таковым не являетесь.

– Вы можете утверждать это после минутного разговора?

– Я неплохо понимаю людей.

Он шагнул к ней и удержал дверцу.

– Тогда поймите вот что. Нравится вам это или нет, но я хочу вас видеть, и поскольку мы будем жить на одном этаже, то есть станем соседями, то я буду видеть вас, разговаривать с вами, думать о вас.