Оплот добродетели

И Лотта поспешила согласиться, что лично ей смелости определенно не хватает.

Простенькая блузочка из числа новых, приобретенных в центре, была свободной, а брючки из мягкой псевдокожи – аккуратными, но не сказать чтобы обтягивающими.

– Добрый вечер, – сказала она, когда появился Кахрай.

И сердце екнуло.

А ведь почти испугалась, что вечер этот придется провести в компании Труди, которая, может, и была известным блогером, но вот как-то сомневалась Лотта, что найдется у них подходящая тема для беседы.

– Добрый, – Кахрай улыбнулся.

А Труди фыркнула.

– Вам надо больше работать над собой, – сказала она.

А Кахрай поинтересовался:

– Почему?

– Когда вы улыбаетесь, у меня складывается ощущение, что вы прикидываете, как бы половчее свернуть мне шею, – с вилки Труди сорвалась тяжелая молочная капля, которая плюхнулась на тарелку. – Дружелюбнее надо быть. Дружелюбнее.

Кахрай ничего не ответил.

Обиделся?

А если… мысль была не то чтобы неожиданной, следовало признаться самой себе, что о чем-то подобном Лотта думала и прежде. Но теперь она вдруг осознала, насколько идеальный вариант предлагает ей судьба. И тут же укорила себя за излишнюю доверчивость.

А если это он?

С точки зрения кузины, логично было бы нанять кого-то, кто бы сыграл на комплексах Лотты… и даже странно, что рядом с ней не объявился какой-нибудь милый, слегка застенчивый и очень романтичный красавец. Зато появился Кахрай.

И его подопечный.

И… и нет, кузина определенно не сочла бы его достойной кандидатурой. Вкус Элизы Лотта знала, благо устала читать досье на редкость однообразных красавцев, которых объединяли типичные черты лица, во многом созданные искусственно, столь же искусственные совершенные тела и острое желание жить за чужой счет.

Кахрай бы ей не понравился.

Зато он нравился Лотте.

А если…

– Если вы и дальше будете сидеть с открытым ртом, из него еда вывалится, – сказала Труди и, перегнувшись через стол, ткнула Лотте в подбородок. – И вид у вас на редкость идиотский.

Лотта почувствовала, как вспыхивают щеки.

И рот закрыла.

– Вот так-то лучше… кстати, повар, похоже, сменился.

– С чего вы взяли? – говорить о готовке показалось безопасным, но Лотта искоса разглядывала Кахрая, пытаясь понять, может он быть убийцей или нет.

Исключительно визуально – вполне.

Вид у него весьма… специфический. Но потому и сомнительно. Зачем убийце выглядеть как убийца? Но с другой стороны, потому может и выглядеть, что никто не подумает, что он убийца, именно потому…

Лотта затрясла головой.

– Извините.

– Готовить стали еще хуже, – возвестила Труди, пытаясь разрезать яичницу, которая выглядела нарядной, как качественный пластиковый муляж. – А мне казалось, что это в принципе невозможно. Яичницу не рекомендую.

Кахрай молчал.

И выглядел задумчивым. И главное, на Лотту тоже посматривал, когда думал, что она не видит. И взгляды такие… осторожные. Она ему нравится? Или дело в другом?

– А вот пудинг попробуйте… рисовый…

– Да? – Лотта все-таки решила заказать ужин.

– Да, – Труди ткнула ложечкой в дрожащую массу и добавила: – Редко когда удается попробовать что-то, столь же омерзительное, что по консистенции, что на вкус…

Лотта остановилась на блинчиках. Их бумажный вкус ей хотя бы был известен и даже почти привычен.

А ведь смотрят двое. И Тойтек, что прилип к креслу, пялится, будто видит ее впервые. Она ему тоже нравится? И что тогда? Это, конечно, могло быть трагическим поворотом сюжета… она, такая милая и невинная, наивная, прекрасная что душой, что телом – когда-то Лотта думала, что достаточно, чтобы героиня была прекрасна только душой, но выпускающий редактор настоял и на теле, мол, с прекрасным телом читательницам легче себя ассоциировать… в общем, телом тоже. Прекрасная. И знакомится с двумя братьями, один из которых роковой красавец, а второй прикован к креслу… правда, разговаривать, в отличие от прототипа, он может, потому что сложно писать о неговорящем персонаже.

И влюбляется.

Ей кажется, что в красавца, она даже отдает ему свои сердце и невинность, а он уходит после страстной ночи… куда-нибудь, далеко, так, что она остается одна. И сперва еще верит в любовь и возвращение, продолжает общаться с братом, постепенно осознавая… в общем, выйдет отлично.

Да.

Только красавца надо будет сделать сволочью, а то ведь не поймут…

– У вас такой вид, будто вы в меня эту вилку воткнуть собираетесь, – проворчала Труди.

– Простите, – Лотта склонилась над блинчиками. – Просто… кое-что в голову пришло. По сюжету новой книги.

– Да? И что же?

– Да ничего особенного… – Лотта терпеть не могла обсуждать сюжеты ненаписанных книг и вообще планы, хотя стоит сказать, что прежде никто-то не интересовался ни сюжетами, ни планами.

Даже редактор.

– У меня есть замечательная идея, – Труди заметно оживилась и даже наклонилась, опершись на стол локтями. И стол слегка захрустел.

Как показалось.

– Спасибо, но…

– Совершенно бесплатно! Я бы и сама написала, да только дел невпроворот. А тебе, я вижу, заняться нечем…

Как сказать.