Опора (ЛП)

Мы вернулись домой позже, чем планировали, просто потому что нам было хорошо. Я отвел их в итальянский ресторан, где Габриэлла могла заказать все, что хотела без мяса, а дети могли наесться пиццы. Было хорошо, весело, но что-то было не так. Что-то всегда было не так. Габриэлла держала меня за руку, целовала, когда ее целовал я, но она была отстраненной, и снова между нами поднялась стена. Стена, которая, казалось, никогда не исчезала полностью. Она не давала мне построить устойчивый фундамент, который я должен был построить с самого начала.

Она открылась только когда дети уже в пижамах сидели перед телевизором за просмотром Диснея. Из-за стола кабинета я увидел, как она встает со своего места между Роуэн и Вандером и идет на кухню. Я не стал ждать, пока дети уложатся спать, и пошел за ней.

– Пап, принесешь мне сока? – спросила Офелия.

– Нет, никакого сока на диване. Иди на кухню.

– Когда досмотрю.

– Хочешь чай? – спросила Габриэлла.

– Нет, я бы предпочел один из твоих коктейлей.

– Да, я тоже.

– Знаешь, все было бы не так плохо, если бы ты просто говорила со мной.

Габриэлла прислонилась к столешнице и скрестила руки, меж надутых губ вырвался уставший вздох.

– Я пытаюсь напомнить себе, что ты больше не тот человек.

– Какой? Ты что-то вспомнила?

Ее рот приоткрылся, будто она собиралась что-то сказать, но потом она передумала.

– Нет, я не помню этого. Но хотела бы. Помнят твои дочери, и уверена, помнишь ты.

Я запустил руки в свои волосы, испуская такой же отчаянный вздох.

– Да, я знаю, о чем ты говоришь. Оговорка Офелии, когда мы забрали их?

– Она все еще помнит это. Роуэн рассказала мне в общих чертах, что случилось, может ты заполнишь пробелы? Я не хотела, чтобы она это делала.

– Ты спросила Роуэн? – Это разозлило меня, мы снова оказались на старте, но я должен был остановить это.

– Кто еще будет со мной честен?

– Это должно прекратиться, Габриэлла. Мы ничего не добьемся, если так будет продолжаться и дальше. Зачем ты втягиваешь в это Роуэн?

Габриэлла выпрямилась и пошла ко мне навстречу, а я благодарил Господа за столешницу между нами.

– Ты запретил мне видеться с детьми ради своих больных нужд. Как, блять, я должна реагировать на это? Ты слышал ее, Пэкстон. Ты до чертиков напугал их обеих, а потом сказал, что я слишком больна, чтобы видеть их. Что со мной было не так? Я уже начинаю думать, что тогда у меня тоже была травма головы. Ты лишил их чувства безопасности. Почему? Для чего?

Я принялся разглядывать грязь под ногтями, пытаясь придумать хорошее оправдание. Я в последнюю очередь хотел причинять боль Роуэн и Фи. Но оправданий не было.

– Я не хотел жену, которая так себя ведет.

– Как? Помогает в школе своих детей? Что это значит? А, подожди, ты о статусе чирлидера. Ты не хотел, чтобы я проявляла себя, чтобы не дай бог не привлекла к себе внимание. Внимание кого-то, с кем могла бы тебе изменить. Да, Пэкстон?

Я пожал плечами и устало выдохнул, не произнося ни слова.

Габриэлла фыркнула и ушла.

– Уложи детей спать. Я хочу прогуляться.

– Ты сбегаешь. Я не могу ничего изменить, Габриэлла. Это действительно было, но это не самое худшее. Подробности лучше оставить в прошлом, ну или по крайней мере пока ты не вспомнишь сама. Не знаю, чего ты от меня хочешь. Я больше всего хочу, чтобы сейчас у нас все было хорошо.

Габриэлла позволила мне взять ее за руку, но не посмотрела на меня.

– А если не получится, Пэкстон? Если нас уже нельзя исправить?

– Это неправда, дорогая, – тихо говорю я.

Она вздохнула и ушла от меня. Я уставился ей вслед, но не стал останавливать, надеясь, что она все же ошибаешься. Были ли мы слишком сломлены?

Неважно насколько это была правда, я собирался вбить очередной клин в наши отношения, и знал об этом еще до того, как начал действовать. Я не мог остановиться. Мне нужно было знать из-за кого она стерла историю звонков с телефона, и я понимал, что не остановлюсь, пока не выясню. Из головы не выходила мысль, что это мог быть Лейн. Только его кандидатура приходила мне на ум снова и снова. Кого еще она знала? Я смотрел, как исчезает ее силуэт, раздумывая над мучившим меня вопросом. Кто еще знал, что она от меня скрывает? Половину она даже не помнила.

Я предупредил детей, что через пятнадцать минут им пора спать, а сам зашел через компьютер в кабинете в свой аккаунт и просмотрел историю ее звонков. Два входящих вызова с одного и того же номера, один продлился две минуты семь секунд, второй пятьдесят шесть минут. Тем же утром. Кто это был?

Проверка номера ничего не дала. Программа меня обнадежила, а потом запросила данные карты. Но я узнал одну вещь. Это был техасский номер. Я знал только одного человека из Техаса, и у нее не было причин говорить с ней. Не задумываясь, я вбил номер в мой телефон и вернулся на кухню подальше от любопытных ушей и длинных языков, которые все расскажут мамочке.