Опороченная Лукреция

Корнето ожидал действия яда, но Александр, выпивший два кубка с отравленным вином и не сделавший ни глотка воды, был по-прежнему оживлен и весел. Своими разговорами он развлекал всю компанию, а когда вместе с Чезаре покинул виллу, то и тогда не проявлял не малейших признаков недомогания.

Весь следующий день – одиннадцатого августа – кардинал тщетно ждал известия о смерти Папы. Под вечер он не выдержал и отправился навестить Александра. Тот был как всегда радушен и обходителен.

Верно ли, размышлял Корнето, что Борджа наделены какими-то сверхъестественными силами? В самом ли деле они связаны с дьяволом?

Утром тринадцатого августа Папа проснулся раньше обычного – и не сразу смог вспомнить, где находится. Он попытался привстать, но страшная боль в животе повалила его обратно на подушки.

Александр позвал слуг, и те тотчас вбежали в спальню.

– Ваше Свя… – начал один из них и осекся, уставившись на него.

Александр хотел спросить, почему они с таким странным видом смотрят на своего хозяина, – однако слова едва давались ему.

– Помогите… Помогите мне… встать, – прохрипел он. Но когда они попробовали помочь, Александр со стоном упал на кровать и несколько минут лежал, тяжело дыша и обливаясь потом. Боль была так невыносима, что он не мог думать ни о чем другом.

Наконец, как и в прежние критические моменты жизни, ему удалось собрать всю свою недюжинную волю. До крови кусая губы, он боролся с болью и заставлял себя помнить, кем он был: несокрушимым Александром Четвертым. Тем самым Александром, который подмял под себя Священную Коллегию и единолично правил всей католической церковью. Тем, чей сын должен был править всем миром.

И так велики были его жизненные силы, что Александр все-таки победил боль. Его мысли прояснились, он вспомнил прошедшие дни и сказал себе: меня отравили.

Он не забыл улыбающееся лицо Адриана да Корнето, предложившего ему утолить жажду после осмотра дворца. Не забыл и того слугу, который подал ему два кубка вина из отборного красного винограда.

Произошло ли это по ошибке? Может быть, слуга перепутал кубки? Или та ошибка была умышленной? Ах, какая разница?… Если имел место любой из этих двух случаев, он обречен. Но… Нет! Любой другой человек был бы уже в могиле. Александр не такой, как все. Он выживет. Ему нельзя умирать. Он нужен Чезаре – тот еще не совсем прочно обосновался в Романьи. Он нужен Лукреции. Как в далекой Ферраре обойдутся с ней, если будут знать, что ее отец не сможет постоять за дочь?

Он простонал:

– Ступайте к герцогу Романскому и попросите его прийти ко мне. Я должен срочно поговорить с ним.

Боль постепенно возвращалась. Она накатывала на него волнами, и он понимал, что борется с кантареллой – старым другом их семьи, превратившимся в беспощадного врага всех Борджа.

Ничего, думал Александр. Ничего со мной не случится. Никто не сможет меня победить. Корнето сполна ответит за измену. Когда придет Чезаре…

В комнату вошли слуги, но сына среди них не было. Где Чезаре?

Кто-то склонился над его изголовьем. Ему показалось, что он не расслышал обращенных к нему слов, и попросил их повторить.

– Ваше Святейшество, герцог Романский болен… Ему так же плохо, как и вам, Ваше Святейшество.

Чезаре метался в постели. В перерывах между приступами боли он кричал:

– Где мой отец? Приведите его ко мне! Быстрее, быстрее! Если через пять минут его здесь не будет, все отправитесь на тот свет!

Но его голос слабел с каждым разом, и слуги, стоявшие у изголовья постели, цепенели от ужаса. Им казалось, что Чезаре Борджа очутился на своем смертном одре.

– Мой господин, Его Святейшество уже посылал за вами. Он не может прийти… Он тоже болеет…

Наконец Чезаре разобрал их слова.

– … ему очень плохо…

У него потемнело в глазах – не только от боли. Итак, они оба выпили яд, предназначавшийся кардиналу. Он даже помнил вкус того терпкого красного вина.

Чезаре попытался встать. Скверную шутку сыграл этот лукавый Адриан, подумал он. Боже, какая боль!.. Сейчас Чезаре горел жаждой мщения.

Он прохрипел:

– Немедленно послать за кардиналом Корнето. Я хочу поговорить с ним. Скажите ему, что для него же лучше не откладывать встречи со мной… О Пресвятая Богородица… какие адские муки…

Его глаза налились кровью.

– Ну, чего стоите! – вдруг заорал он. – Живо сюда этого кардинала!

Вскоре ему принесли еще одну новость.

– Мой господин, кардинал не может прибыть к вам. Он прикован к постели, и его болезнь похожа на вашу.

Чезаре уткнулся лицом в подушку. Кто-то ошибся. Или сошел с ума.

По Риму разнесся слух.

– Папа умирает.

Вскоре у ворот Ватикана собралась толпа. Когда напряжение достигло предела, взбудораженные люди ворвались в римскую резиденцию и вынесли или разгромили все, что имело хоть какую-то ценность. Такие бунты случались всякий раз, когда умирал очередной Папа.

Новостей ждали весь день; из уст в уста передавался один вопрос:

– Как там Его Святейшество?