Опоздать вовремя

– Какая душевная тонкость, ты ко всем больным и несчастным такой? Вот уж не замечала! К тому же этот больной нуждается не в жалости, а в изоляции. Ты посмотри, сколько человек он довел! И сам при этом светится, как будто лампочку в жопу вставили…

– Соня… Ты же не злая…

– А я теперь жесткая, сам учил!

– Это хорошо, но пока держи свою новорожденную жесткость при себе. Здесь надо сделать исключение. Я тебя об этом прошу…

– Почему это исключение должно происходить за счет моих нервов?

– Слушай, ты заигралась и возомнила себя! Слишком уж возомнила! Ты здесь продаешь свою работоспособность. И достаточно дорого продаешь, вполне можешь выполнить и неприятную работу… А жесткость проявляй с подчиненными, тебе же нравится, что они к тебе все как к родной матери бегают… Да такие же говнюки уже стали, ты просто видеть не хочешь!

Соня оторопела. Алексей подвинул к ней пачку сигарет.

– Кури!

– Не хочу!

– Тогда иди, работай.

– Психотерапевтом? У них другая оплата, почасовая, и у них есть возможность выбрать клиента, пациента…

– Ты зачем сейчас начинаешь меня доставать?

– Было бы что доставать! – обида, досада рвались наружу. Тормоза вышли из строя.

– Вот уж не думала, что ты тоже прогибаешься перед такими уродами!

Соня направилась к двери.

– Погоди, – Алексей говорил уже примирительно, – Сонь, ну… Надо это пережить… Его отец может так нагадить…

– Это ты мог бы и не говорить, меня уже предупредили… Хотя это и по сыночку видно… Это у них семейное, видимо… Скажи… А ведь можно было его выправить, да? Какое-то время назад… Он ведь таким был и до аварии, здесь дело не в костылях?

– Почему ты так уверенно говоришь о прошлом времени?

– Потому что сейчас мне кажется, что процесс уже необратимый…

Незнакомое ранее виноватое выражение лица Алексея неприятно пронзило Соню. Сердце екнуло. «Наверное, я не все знаю… Вижу ситуацию только с одной стороны…»

– Верно, – Алексей низко наклонил голову, прикуривая, – его упустили… Но сейчас это уже неважно…

– Конечно, – Соня неуправляемо возвращалась к точке кипения, – сейчас надо гадкой деточке дать поиграть в новые игрушки… И ничего, что они – живые?

– Игрушки, – задумчиво повторил Алексей, хитро подмигнул Соне, – жаль, что не могу выписать тебе в сотрудники Пьера Ришара, я уверен, что это тоже твой любимый фильм…

– Хватит меня подкалывать! Ведь он доводит специально… Это же видно! Значит, заниматься по-настоящему сыном у папаши времени не было и нет, а вот на то, чтобы…

– Соня, – в голосе Алексея послышались угрожающие нотки, – ты лезешь не в свое дело.

– Но он отравляет и мою жизнь!

– Ты получаешь за это деньги!

– Вообще-то не за это! И за это я деньги получать не хочу, никакие!

– А я тебе ничего дополнительно и не предлагаю. И никто уже не предложит.

– И если он сейчас опять сидит под моей дверью, – гневно продолжала Соня.

– Ты пойдешь и будешь с ним общаться, пока он не уйдет довольный. Или…

– Или?

– Или весьма довольная собой уйдешь ты!

– И будет у них с папой праздник? До меня уже дошли слухи про сердечные приступы…

– Соня!

– Да пошел ты!

– Сонь, такое впечатление, честно, что он для тебя просто повод побузить, выразить себя… Ты что, опять за старое? Войны, враги, разборки? Хватит уже тебе бороться! В конечном итоге любая борьба, она ведь против.

– Ну почему, можно бороться за себя. Это ведь «за»? Верно?

– С кем, Сонь? – он смотрел на нее как на разбаловавшегося ребенка, что начинало опять злить Соню.

– Как с кем? С обстоятельствами! С людьми! С…

– Ну, да, заканчивай – с собой, то есть против себя…

Соня тяжело вздохнула.

– Значит, бороться плохо?

– Конечно, лучше разбираться.

– С собой – ехидно поинтересовалась Соня.

– Ну да…

– И сколько можно с собой разбираться?

– Не хотел бы тебя огорчать, но постоянно… Или ты хочешь, чтобы за тебя кто-то разобрался? Даже если и появится такой, с глубокими добрыми намерениями, ты что, допустишь наводить порядок в своей жизни, мыслях, чувствах?

– Вот еще! Глупости! Сама разберусь! – она выпустила пар и без всяких размышлений понимала, что он прав. Что именно ее напряжение и тревога становятся источником такого раздражения на Ивана.

– Ладно, я понимаю, что ты не сдаешься… но согласись, когда у человека все в целом хорошо, он собой доволен, знает, чего хочет и что для этого делать, он гораздо спокойнее реагирует на такие явления. Сонь, ну его же, правда, жалко…

– Да какая, к черту, жалость! – мгновенно закипела Соня. – В этом конкретном случае! Вот я передачу по телевизору смотрела… Там про женщину рассказывали. Она инвалид с рождения, без рук родилась. Мать от нее отказалась, она в детдоме росла. Сейчас она уже старенькая, лицо такое простое совсем, открытое и такое светлое. Сын у нее, она так прямым текстом и говорила, спасибо, кто-то мною не побрезговал, ребеночка мне сделал, люди добрые всегда помогали, родила, вырастила… Ее спрашивают: вы, наверное, на мать свою сильную обиду держите? А она в ответ: нет, она же родила меня… Вот за что я душой болею, так это за то, что я сама-то любви не знала, наверное, не знаю, как надо правильно любить сына, внуков…