Опоздавшие на поезд в Антарктиду

– Ну, тихо тут у тебя, Михеич? Не озоруют бандиты местные?

– Дык, тихо, однако, Илья Александрович. Что озоровать-то? Знают же, с кем дело иметь будут, ежели что…

Переводчик ни слова не пропускал, журчал тихонько в ухо своему хозяину, а тот довольно кивал.

– Михеич, нам бы показать нашим партнерам по бизнесу, что тут и как у нас…

– Дык, ведь хозяин, как грится, барин, Илья Александрыч! Проходьте, да и смотрите! Проходьте, проходьте!

* * *

Нет, ливанцам, далеким от жизни российской глубинки, и в головы бы не пришло, что все это спектакль. Хорошо отрепетированный и щедро оплаченный. Пропадая «по делам» два дня, Илья Покровский приехал на комбинат, познакомился со сторожем-алкашом, посулил ему деньжат и две бутылки «беленькой» за информацию, которую надо было выдать гостям. День был выбран выходной не случайно: ни одной живой души, кроме Михеича, на комбинате не будет. Спектакль у ворот и экскурсия по цеху готовой продукции – и за это такие деньжищи, которые Михеичу и не снились – «тыща долларов»!

– Сынок! Ну, их на хрен, энти доллары! Давай меньше, но рублишками и две бутылки «беленькой»! И я тебя, как маркиза Карабаса, тут представлю в лучшем виде! – хихикнул сторож.

– А маркиз Карабас, отец, при чем? – удивился Илья.

– Ну, это мультик такой есть. Мультик! Там едут полями да лесами гости маркиза Карабаса, и крестьян спрашивают: чьи леса да поля, чьи хоромы вдалеке – дворец с башнями? А им в ответ: «Маркиза, маркиза, маркиза Карабаса!» Ну, этот Карабас-маркиз им просто заплатил, чтоб, значит, его так в хорошем свете выставили.

– Молодец, батя! – похвалил начитанного Михеича Покровский. – Соображаешь!

– Дык, а то! Сынок, ты только «беленькую» не забудь, ага? Две бутылочки. А то и три!

– Не обижу, батя! Но и ты не подведи.

– Ну, мы это запросто, – пообещал Михеич.

И не подвел.

Прихрамывая, прошел к широким воротам, отпер дверь, которая была врезана прямо в створку ворот, и пригласил всех широким жестом:

– Пожалуйте!

Все пожаловали. Внутри вкусно пахло обработанной древесиной, от чего все русские сразу почувствовали себя как в сказке: кто бесхитростным папой Карло, кто – хитрожопым Буратино. Ливанцы, выросшие на других сказках и нюхавшие хороший лес впервые в жизни, никем себя не представляли. Они просто балдели от увиденного. Точно гости маркиза Карабаса! Михеич вел их узким проходом между штабелями пиловочника, бруса хвойного и лиственного и, как экскурсовод, рассказывал о производстве, о ценах на продукцию, о том, что архангельский лес – лучший в мире, и всякую прочую пургу. Пританцовывал при этом, только что не пел: «Маркиза, маркиза, маркиза Карабаса!», но сдерживал себя и, кивая на Илью, произносил магические слова:

– Вот, Илья Александрыч вам лучше все расскажет, это ж все его богатство.

* * *

Ливанцы уважительно прислушивались, нюхали доски и брус, поглаживали любовно березовоеловые бока. Кажется, даже на зуб готовы были попробовать белую влажную древесину.

Михеич вывел их на площадку. С нее открывалась перспектива цеха, в которую ровными рядами уходило «зеленое золото». Даже у повидавших его вдосталь компаньонов «Максимуса» дух захватило и от собственного величия щекотнуло под ложечкой.

Эта экскурсия убила в умах ливанских бизнесменов всяческие сомнения по поводу сделки, и они уехали довольные в Ливан – готовить операцию по переброске денег в Россию. Через неделю после их отъезда на счет совместного предприятия упала первая сумма – сто тысяч долларов, что подтвердило серьезность намерений компаньонов. Оставалось ждать, когда они привезут основную сумму.

В ожидании ливанцев с деньгами Илья решил съездить в Питер, а оттуда в Карелию, где у них был свой интерес: строительство оздоровительного комплекса на минеральных природных источниках. Чудное место открыл ему местный охотник, с которым познакомился Илья как-то по случаю, дед Прокоп. Все сетовал: вот, мол, пропадает такое добро, зарастает травой да кустарником непроходимым, а вода там просто удивительная. Местные жители ездят за ней, возят в пластиковых бутылках и бочках. А по идее, надо ставить купальню и ванны принимать в этой воде.

Когда Покровский и его компаньоны встали на ноги твердо, Илья сразу вспомнил эту историю и загорелся идеей строительства комплекса на источниках.

Переговоры по проекту шли активно, и присутствие Ильи в Карелии было необходимо. Вот туда он и отправился, предупредив Макса и Митю:

– Думаю, недели через полторы-две они прилетят, и я приеду. Буду звонить…

В Питере Илья хотел увидеться с Аней и сыном, но не получилось. На звонки никто не отвечал, и ему пришлось ехать в Стрельну. Однако дома никого не было.

Бабушки на лавочке, которые все про всех знают, рассказали, что Егоровы всем семейством укатили на дачу.

– На дачу? А где у них дача? – Про дачу Илья ничего не знал.

– Так они ее только что купили! Да это и не дача – дом, где-то в Псковской области, а уж где точно – мы не знаем.

– А надолго ли уехали? – поинтересовался Илья.

– Так ведь майские праздники! Десять дней отдыха! Тепло будет, так уже и сажать можно что-то. Картошку, например.