Опоздавшие

На будущий год сестра, заканчивавшая восьмой класс, войдет в число пансионерок Порции Манн, если только не удастся прельстить ее иным учебным заведением. Рут считала пансион своей собственностью. Здесь она могла не таить скрытые черты своей натуры и быть собою. Но ей вовсе не хотелось, чтобы поиски своего «я» происходили на глазах у младшей сестры.

Иногда Рут мечтала, что они с сестрой подружатся. Но разве это возможно? Они похожи как гвоздь на панихиду. Рут интересуется всем, что происходит в мире, а вот Абби уткнет нос в тетрадку и ни с кем словом не перебросится.

* * *

Одну вещь Рут не продумала. Би и Конни – обе цветные. Надо ли об этом уведомить свою спутницу? Рут мысленно подыскивала слова, но все они как-то не годились. Уже въезжая в предусмотрительно открытые кованые ворота усадьбы, она решила, что не скажет ничего, проявив себя человеком широких взглядов, для которого цвет кожи не имеет ни малейшего значения.

Выронив кожаную сумку, Рут бросилась в объятья Би, которая после смерти Дороти стала ей второй матерью. Иногда Рут казалось, что она любит Би даже больше матери. Она всё понимала и могла подсказать, как себя вести с мальчиками, подругами, учителями и лагерными вожатыми. С ней было можно обсудить любую тему, даже такую, на которую и с матерью не поговоришь, и советы ее всегда оказывались дельными.

Как было хорошо вновь очутиться в ее ласковых объятьях, но Би вдруг первой отстранилась. Прежде такого не бывало. В чем дело? Она так сильно огорчена смертью бабушки? Ладили-то они не всегда, но, может, Би скрывала свою привязанность к покойной? Кто их разберет, этих взрослых.

Рут развернулась к Конни и представила ее:

– Это Конни, моя однокурсница. А это Би. – Обычно она добавляла «наша служанка», но сейчас что-то удержало ее от этих слов.

Конни протянула ей ладонь, однако Би повела себя странно: не ответив на рукопожатие, она пробормотала: «Входите, а то простудитесь» – и обеими руками закрыла резную дверь красного дерева, вовсе не требовавшую каких-то особых усилий.

Против обыкновения, она не помогла гостье раздеться, не повесила ее одежду на обитые фетром плечики. Это хотела сделать Рут, но Конни, помотав головой, осталась в своем клетчатом шерстяном пальто.

На стене прихожей задребезжала вычурная чугунная заслонка. Конни вздрогнула.

– Это обогреватель в подвале, – сказала Рут. – Тут отопление времен Гражданской войны.

Заслонка выпустила очередную порцию горячего воздуха, и Рут подошла к ней, но не слишком близко, чтоб не обжечься. Она была в короткой шубке, и ноги ее под ажурными чулками уже покрылись гусиной кожей.

– Абби с отцом поехали на вокзал встречать родственников, – сказала Би и, направляясь в кухню, бросила через мощное плечо: – Бабушка в гостиной, упокой Господь ее душу.

– Тебе необязательно идти со мной. – Рут хотела избавить гостью от тягостного зрелища. – Можешь пока тут посидеть. – Она кивнула на обитый шелком диванчик с гнутыми подлокотниками. Некогда стены прихожей были расписаны под мрамор, но теперь от прежней росписи остался лишь небольшой фрагмент над диваном, смахивавший на картину в стиле поп-арт.

– Ничего, всё нормально. – Конни тоже направилась в коридор.

Рут собралась с духом перед встречей с мертвой бабушкой. Заходящее солнце придало багровый оттенок истертым коврам и стенам гостиной. Девушки подошли к гробу.

Вот она, бабушка Сара. Темно-синее платье, на груди бриллиантовая брошь для особых случаев. Бабушка говорила, когда-нибудь она достанется Рут. Значит, теперь брошь закопают вместе с бабушкой? Рут преклонила колени на скамеечку, обитую красным бархатом. Конни так и стояла.

Женщина в гробу была похожа на бабушку и вместе с тем казалась чужой. Усохшее лицо сильно напудрено и нарумянено. Глаза под стеклами очков в золотой оправе закрыты. Губы накрашены пурпурной помадой, которой покойница никогда не пользовалась. Щеки неестественно обрамлены седыми локонами. В руки, сложенные на груди, вставлена орхидея. Вспомнились случайные визиты в оранжерею. Цветы бабушка любила больше людей.

Рут старалась вызвать в себе добрые мысли, но в голову лезли бабушкины наставления типа «необходимо возвыситься над собственной природой» и «походка вырабатывает характер».

Вспомнилось, как однажды бабушка привела их с Абби на чердак и показала коробку со своими детскими куклами, которые выглядели не игрушками, а дамами: фарфоровые лица, настоящие волосы, длинные негнущиеся платья, ботинки на кнопках. Эту невообразимую древность бабушка Сара получила в подарок от своей матери.

– Прощай, – шепнула Рут и поднялась со скамеечки, которую, к ее удивлению, тотчас заняла Конни. Склонив голову на молитвенно сложенные руки, она что-то беззвучно проговорила. Рут даже устыдилась – Конни выглядела такой печальной, словно горевала по собственной бабушке.

В гостиную вбежала Абби.

– Ты приехала! – воскликнула она, но осеклась, увидев Конни. Скамеечка испустила вздох, когда та поднялась с колен.