Опознание (главы из романа)

Звонок в министерство, в подчинении которого находился машзавод, ничего не дал. Зато случайно (видимо, обмолвились, не придав значения) стал известен поставщик оборудования — «почтовый ящик», секретный и неприступный. Ни справочники, ни номера, которые подсказали девушки из отдела, на след не вывели — таинственный п/я как сквозь землю провалился, — выручили театральные кассы, куда стала звонить наобум, предполагая, что без культурно-массовых мероприятий никакое, даже самое законспирированное предприятие не обходится. После получасовых поисков, наконец, повезло: получила драгоценный номер, нашла, пробилась, вышла на связь с главным инженером. Он куда-то торопился, но твердо обещал, не задерживая, дать нужную информацию при условии, что будет сделан официальный запрос. Кто должен сделать запрос? Неважно — главное, чтоб официальный: оборудование уникальное, оригинальное, экспериментальное, «по телефону таких справок не даем» — отбой. Что делать? Слать почтой? Ждать неделю, месяц? И снова Светлана, добрая душа, пожалела, — подсказала выход: запросить телетайпом, подписать может она, только протолкнуть телетайпограмму придется через Климова, иначе не успеть.

Наскоро набросала текст, кое-как, одним пальцем, отстучала его на машинке и, прихватив листок, сломя голову понеслась вниз, к Климову.

«Виктор Алексеевич уехал, будет не раньше, чем через час», — говорит секретарша сухо, по инерции, но всем своим видом выражает сочувствие и готовность содействовать в меру своих сил и возможностей, а возможности, как видно, у нее почти безграничные.

Узнав, зачем нужен Климов, она ставит едва заметную закорючку в левом верхнем углу листа и возвращает бумагу.

«Этого достаточно, отправят вне очереди, — и, ободряюще улыбнувшись, добавляет: — С билетом улажено. Вылет в девятнадцать тридцать из Внукова. Вас устраивает?»

Оставив деньги и поблагодарив, она бежит вниз, к связистам. Они обещают послать немедленно, но ответ в лучшем случае можно ожидать минут через сорок. Снова наверх. Звонит по междугородке. В оксе тишина, трубку никто не берет. Она перезванивает Дашкову. Его тоже нет, на объекте, вернется после шестнадцати. Снова в горисполком. Бесконечные длинные гудки. Вымерли они там, что ли?!

«Я к руководству, — мимоходом бросает Светлана (она подкрасила губы, сняла очки и выглядит теперь, как кинозвезда с обложки журнала). — Ты бы пошла перекусила, буфет скоро закроют».

На часах начало второго. Не успеть.

С отчаяния она решает звонить Кузьмичу, в профком — это последний, хотя и не самый верный шанс выйти на городские власти. Мужик он толковый: если правильно нацелить, завести — горы свернет. Набирает комбинацию из шестнадцати цифр (код, плюс номер абонента, плюс свой, который успела выучить наизусть). Что-то щелкает в трубке, шумит, срывается. Она повторяет. На этот раз удачно — Кузьмич, слава богу, на месте. Прижав трубку к щеке, объясняет, напоминает, просит, требует: решается судьба микрорайона, городу нужно, не тресту, срочно, сверхсрочно, любой ценой! Напуганный, он записывает, переспрашивает, куда звонить, кому продиктовать телефонограмму, заверяет, что сейчас же займется…

Она вновь набирает отдел капитального строительства, ждет когда произойдет маленькое чудо и посланный ею сигнал, скользнув путаницей многожильного кабеля, уйдет под землю, вырвется оттуда струнами проводов, пробежит, словно по зубьям расчески, частоколом телеграфных столбов и, оставив далеко позади пылящую по проселочной дороге колонну грузовиков, зависшие над облаками «Миги», орбитальный комплекс «Мир», пилотируемый смешанным советско-болгарским экипажем, отзовется резко и требовательно за тысячу километров, в небольшой, затененной ветками акации комнате, куда после обеденного перерыва, наверно, уже собираются сотрудники.

Она ждет, и чудо происходит: в трубке раздаются гудки, далекие, глухие, теперь уже не длинные, короткие, и…

если бы в эту минуту кто-то напомнил ей о Сереже, о море и коряге на берегу, о проносящемся мимо поезде и сыне, спящем в детсадовской кроватке у окна, выходящего на цветочную клумбу, она, пожалуй, не сразу бы сообразила, о чем, собственно, идет речь…

…и она решает, что линия занята, потому что Кузьмич пробивается в исполком. Через несколько минут ей удается дозвониться, и выясняется, что так и есть, что пробился, что поднял всех на ноги, что оксовцы уже заканчивают составлять ходатайство, под которым будут подписи председателя и первого секретаря горкома.

Без четверти два, отыскав в архиве нужную папку, она делает выписку из прошлогоднего постановления коллегии министерства (еще одна шпала!), стучится к Светлане Васильевне, чтобы подписать. Та поднимает голову от стола, снимает очки, устало трет переносицу.

«Хорошо, что зашла. Пойдем, Александра, покурим».