Опознание невозможно

Дафна всегда позволяла амбициям взять над ней верх. Из-за них на шее у нее красовался длинный шрам. Болдт был свидетелем того, как она заработала эту отметину. Он не мог подвергать ни одну из них такому риску снова. Дафна могла стать чем-то вроде вольного стрелка в своем стремлении первой проникнуть в психику подозреваемого. Но даже при этом Болдт не стал спорить. Чем больше они узнают о Холле, тем лучше.

— В этом деле мы партнеры, Даффи. И я иду первым. — Он сказал это таким тоном, что ей не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться.

— О’кей, ты идешь первым, — согласилась она.

Болдт кивнул. Обращаясь к Гейнс, он сказал:

— Ты — наша поддержка. Я буду на связи. — Он жестом показал ей, чтобы она передала ему переносную рацию с переднего сиденья. Бобби протянула ему и большой фонарь, который при необходимости запросто можно было использовать ночью в качестве дубинки. Болдт вставил микрофон в ухо и закрепил радио в нагрудном кармане. Голос диспетчера сообщил, что члены КБР разместились на местах, что грузовичок был обнаружен и что он пуст.

Болдт бросил Гейнс:

— Если мы обратимся за помощью, вызывай кавалерию.

— Принято, — ответила водитель, причем на лице у нее было написано явное разочарование.

Дафна рванулась вперед. Болдт схватил ее за локоть и притормозил. Они вдвоем быстрыми шагами поднялись на холм и подошли к дому с дальнего угла, направляясь к полуразвалившемуся сараю для садовых инструментов.

Двери его были заколочены единственной доской, державшейся на ржавых гвоздях. Болдт тихонько отодрал доску и потянул Дафну внутрь, за собой, оставив двери незапертыми.

Дафна негромко прошептала:

— Я тебе не говорила, что ненавижу места вроде этого?

Внутри было пыльно, сыро, по углам висела паутина, стены покрыты плесенью. На колодках стоял «шевроле» выпуска 1957 года, настолько покрытый пылью, что разобрать его цвет было невозможно. Его окружали груды спортивного инвентаря, картонных коробок и ящиков из-под молока. Им с Дафной просто негде было повернуться. Слева от нее стоял велосипед для мальчика, сверкающий и ухоженный.

Дафна обняла его одной рукой, словно ребенок, ищущий комфорта и ласки. Ее тело было теплым и дрожало от тяжелого дыхания.

Дверь сарая оставалась приоткрытой на дюйм, так что они хорошо видели дом. В одном из окон на мгновение мелькнул луч фонаря и тут же исчез. Болдт слышал радиообмен между диспетчером и КБР. Сердце его учащенно забилось.

— Он там, — с волнением прошептала Дафна.

В том же самом окне шевельнулась тень.

Николас Холл стоял от них менее чем в двадцати ярдах, глядя на задний двор. Болдт прошептал:

— Он нас чувствует. У этого малого отличные инстинкты.

Он почувствовал, как она кивнула.

Тень Холла пересекла окно. Болдту это его движение показалось дуновением холодного ветра.

Дафна по-прежнему тесно прижималась к нему. Болдту хотелось оттолкнуть ее, но он не сделал этого — он впитывал ее тепло, упивался ощущением ее дыхания на своей щеке, нежным прикосновением ее пальцев к своей талии.

— Ну, выходи же, — прошептала она, обращаясь к подозреваемому.

Болдту страшно хотелось, чтобы мужчина нашел деньги, но он знал, что тому не потребовалось бы столько времени, если бы он обнаружил их сразу же.

— А что если он выйдет без денег? — тихонько спросила Дафна.

— Мы окажемся в заднице, — прокомментировал Болдт. Ей не требовалось дальнейших уточнений.

Дафна прошептала:

— Пять сотен долларов для него — большая сумма. Он их найдет.

Болдт попытался слегка отодвинуть ее локтем. Он не мог больше выносить, как она шепчет ему в ухо. Он не мог больше выносить, как она обнимает его. Ему стало жарко, сердце билось, как птица в клетке. Она почувствовала его движение и обняла его еще крепче.

Было слышно, как Холл бегом спускается по лестнице. Болдта беспокоило, что мужчина мог бросить поиски. Разочарование волной нахлынуло на сержанта. Арестовать его без денег было бы величайшей глупостью. Прокурор рассмеется Болдту в лицо. Он должен был отдать приказ и либо арестовать подозреваемого, либо снять наблюдение.

Задняя дверь скрипнула. Холл стоял в дверном проеме, не решаясь выйти наружу.

Читая мысли Болдта, что бывало очень часто, Дафна спросила:

— Как насчет скелета? Как насчет подозрения в убийстве? Разве этого недостаточно, чтобы задержать его?

«Вот оно!» — подумал Болдт.

— Ты просто золото, — прошептал он. Он передал ей фонарь и вытащил револьвер. — Готова? — спросил он.

Подозреваемый вышел из дома и закрыл за собой дверь.

— По твоему счету, — прошипела Дафна.

Болдт три раза щелкнул кнопкой переносной рации.

Он повернулся к ней лицом, и губы их встретились. Болдт откинул голову и поднял пальцы. Один… два… три…

Ударом ноги он распахнул дверь сарая. Дафна включила фонарь.

— Полиция! — закричал Болдт. — Лицом на землю!

Холл бросился на землю, раскинув руки в стороны, чем немало удивил их.

— Что хорошего в этих вояках, — заключила Дафна, — так это то, что они знают, как выполнять приказы!