Опричник

– Вот не веришь ты в меня, учитель, – пробухтела Ольга, изображая всемирную печаль. – Совсем не веришь в лучшую ученицу. А я… я же для тебя… эх!

– Ну-ну… – протянул Кир. – Верю не верю… оставим эти гадания церкви, мне они ни к чему. Я тебя просто знаю!

– Как и я тебя, – улыбнулась девушка и, усевшись на колени жениха, договорила: – И это знание говорит мне, что ты опять во что-то вляпался. Рассказывай!

– Да о чем тут говорить-то? – вздохнул Кирилл и указал на стоящую в углу кухни коробку, которую Ольга только сейчас и заметила. – Набрел в парке на потеряшек, пожалел, забрал в дом. Показал их ветеринару, теперь вот выхаживаю в соответствии с рекомендациями.

Кирилл еще не договорил последнюю фразу, а любопытство уже понесло Ольгу к большому картонному ящику, в котором обнаружилось четыре сладко сопящих лопоухих комка серебристо-черного, блестящего меха. Руки девушки сами потянулись к этому учетверенному, а потому совершенно убойнейшему заряду милоты, но, получив ощутимый телекинетический удар по пальцам, тут же отдернулись.

– Но-но! – погрозил ей пальцем Кирилл. – Не трожь, дай им поспать и прийти в себя. Они же, судя по истощению, дня три-четыре без пищи и сна доходили. Уж не знаю, куда делась их мамка, но, когда я их нашел, они только пищать и могли. А если бы не ветеринар Тодт с его медтехниками… в общем, оставь их пока. Пусть оклемаются немного.

– Ну, Кирилл, они же такие… – Наткнувшись на взгляд жениха, Ольга осеклась. – Ладно-ладно. Но ты же собираешься их кормить? Вот этим я и займусь, как молоко согреется.

– Да пожалуйста, – пожал плечами Кир. – Мне меньше возни. Ты сама-то ужинать будешь?

– А есть что? – окинув выразительным взглядом пустой стол, спросила девушка.

– Обижаешь, – усмехнулся ее жених, поднимаясь с табуретки, и, погасив огонь под ковшиком, в котором плавала бутылочка с молочной смесью, потянул на себя дверцу духового шкафа. – Доставай тарелки-вилки, а я пока основное блюдо подготовлю.

По комнате поплыл умопомрачительный аромат запеченного мяса, от которого даже дрыхнувшие без задних ног щенки сквозь сон начали сучить лапками. Втянув носом плотный, играющий специями запах, Ольга тряхнула головой и ринулась к посудному шкафу, краем глаза следя за тем, как ее жених разворачивает фольгу, в которую было завернуто приготовленное им блюдо.

Пока Оля выставляла столовые приборы, Кирилл успел достать из холодильника небольшую миску с легким салатом и, дополнив натюрморт на столе овощной нарезкой и плошкой с соусом, принялся пластать горячее, истекающее густым ароматным соком мясо. Минута, и стол накрыт. Пожелав друг другу приятного аппетита, молодые люди уселись друг против друга и приступили к трапезе.

– Вкусно. Остро. Похоже на буженину, но не она, – облизав кончик вилки и с сожалением глядя на опустевшую тарелку, вынесла свой вердикт Оля.

– Можно сказать, она и есть, просто не классическая. На самом деле это свиная шея в смеси специй, приготовленная по скоростному рецепту одного очень толкового повара, – ответил Кирилл и, заметив терзания невесты, недрогнувшей рукой плюхнул ей на тарелку еще один ломтик нежного мяса, распространяющего вокруг одуряющую смесь ароматов перца, чабреца, кориандра и зиры. – Сорок минут в духовке, а какой эффект, а?

– Сорок минут вместо трех часов? – удивилась Ольга и делано печально протянула: – Я-то думала, он полдня у плиты провел, ради любимой невесты старался, а оказывается…

– Хм, ну если тебе не нравится, я и сам с оставшимся мясом справлюсь, – пожал плечами Кир, подвигая поближе к себе блюдо с бужениной.

Такого… такой наглой выходки Ольга не вынесла. Миг, и тарелка уже у нее в руках. А жених ржет… гад! Впрочем, и пусть его, Оле больше достанется. А если еще и вот с этим томатным соусом… мм!

Смолотив третью порцию и поняв, что больше в нее даже такая вкуснятина не влезет, Оля довольно покивала, поблагодарила жениха поцелуем в щеку за удавшийся ужин и, погладив себя по животику, довольно улыбнулась. Правда, услышав попискивание, донесшееся из коробки, она тут же выскочила из-за стола и, прихватив с плиты бутылочку с теплым молоком, помчалась кормить проснувшихся зверят, на ходу сетуя о собственной забывчивости, из-за которой совершенно упустила из виду новых жильцов.