Опричник. Канцелярия Государственной Безопасности

Кофе я едва не упустил, потому что в двери кто-то постучал. Да что за утро такое, всем чего-то от меня надобно. На втором этаже хлопнула дверь, сестрёнка неслась вниз на всех парах. Интересно, кому это она так радуется?

Я снял турку с огня, налил Гринпис кофе, поставил перед ней чашку, уже догадываясь, что сейчас на моих глазах начнётся вторая часть Марлезонского балета. И я даже уже понял, кто будет в главной роли.

— Ло-о-о! привет! Я так рада тебя видеть! — завопила мелкая, распахивая входную дверь.

— Колокольчик? — я выглянул из кухни.

— Всё в порядке, шеф! Малая, ну ты и вымахала. Сколько я тебе не видела? Неделю? Две?

— Месяц! — надула губы Лада, но тут же заулыбалась.

Как ни странно, эти двое любили друг друга. Во всяком случае, я точно знал: графиня за малую любого покрошит в мелкий фарш. Не знаю, кого видела Колокольчик, глядя на Ладамиру, но когда они общались, в мёртвых глазах Ло появлялось что-то живое.

— Кофе?

— Чай с лимоном и сахаром, — попросила Колокольчик. — Доброе утро, Гринпис.

Княжна не успела ответить, как в разговор влезла мелкая.

— Фу-у, Гринпис? Ты из этих, что ли, мелкотравчатых? — фыркнула неугомонная девчонка.

— Лада! — одёрнул я.

— Юная леди, что за тон? — попеняла Колокольчик.

— Что? — огрызнулась сестра. — Мелкотравчатые и есть. Защитнички монстров, — продолжила вещать сестрёнка. — Я бы посмотрела на неё, кабы её семью рифтовая тварь сожрала. Вы чего улыбаетесь? — изумилась Лада, глядя на нас троих. — Что смешного я сказала?

Мы втроём переглянулись, графиня успокаивающе ответила:

— Ничего, милая, обычная профдеформация.

Гринпис коротко глянула на меня поверх чашки, в её глазах отчётливо читался вопрос: «Ты видел, командир? Видел? Почему ко мне такая предвзятость⁈» Лада чётко срисовала посыл и, мило улыбнувшись, отчеканила:

— Потому что Колокольчик — добрая и хорошая. И она — своя!

Княжна едва не подавилась кофе. Судя по всему, вспомнила, как эта добрая, хорошая женщина на днях вырезала всё условно живое в Ботаническом саду. Да и вчера в Рифте Колокольчик не слишком походила на милую леди. Скорее, на демона из Нави, с той лишь разницей, что от кровожадной улыбки графини и демоны сбегут, роняя копыта и отбрасывая рога, чтобы быстрее бежать.

«Ну да, все мы тут сумасшедшие, милая, одна ты нормальная. Но это пока», — подумал я про себя, выложил омлет на тарелку, достал приборы, перебрался за стол и принялся с удовольствием завтракать.

Останавливать шоу не стал, в какой-то момент вся эта утренняя катавасия напомнила мне счастливое время юности. Когда к нам в родовое имение под Москвой на лето съезжались двоюродные братья и сестры. Точно такие баталии, делёжка власти, влияния, прокачка лидерских навыков происходила с утра до вечера, только на детском уровне.

Мелкая метит территорию, так сказать. Пока не переходит на личности, пусть тренируется. Заодно и княжну прощупаю в неформальной обстановке. М-да, звучит сомнительно, что поделать, отвык я от светских бесед, даже мысленно разговариваю порой, как босяк какой-то с улицы. Голоса в голове зашелестели, торопясь высказать своё мнение, пришлось шикнуть на них, чтобы не мешали смотреть спектакль.

Колокольчик уселась на своё любимое место, Лада тут же налила ей чаю и даже предложила бутерброд, прекрасно зная, что Ло по утрам не ест. Гринпис улыбнулась одними глазами и принялась неторопливо пить кофе.

— И незачем так смотреть на моего брата! — вызывающе заявила сестрёнка.

— Так — это как? — поинтересовался я.

— Жалобно, — выпалила Лада.

— Тебе в школу не пора, дорогая сестричка? — я коротко глянул на сестру.

— Свар! Ты совсем со своей работой память потерял. Сегодня выходной. Вы-ход-ной! А это значит что?

— Что мне придётся весь день терпеть головную боль, — вздохнул я, допивая кофе.

— Братик, у тебя голова болит? — заботливо зачирикала мелкая.

Княжна фыркнула, не сдержалась. Колокольчик хихикнула, не скрываясь.

— Ты, ты моя головная боль, — вздохнул я, протянул руку и потрепал мелкую по макушке.

— Свар! Ты! Ты! — возмущённая сестрёнка вскочила на ноги. — Свар ты и есть! — выпалила, плюхнулась на стул рядом со мной, прижалась к моему плечу, сердито глядя на княжну.

Я улыбнулся:

— Ты похожа на маленького ёжика, когда злишься. Что? — спросил у Колокольчика, увидев, как она закатила глаза.

— Лада не права: леший ты дремучий, вот ты кто! — фыркнула графиня.

— Ладамира, предлагаю перейти от боевых действий к мирным переговорам, — умненькая Гринпис не стала протягивать руку, прекрасно понимая, что мелкая зараза её не пожмёт.

— Вот ещё, — Лада демонстративно сложила руки на груди. — Станешь своей, тогда и поговорим.

— А своими через сколько становятся? — совершенно серьёзно уточнила княжна.

— Да ты хотя бы годик в самоубийцах продержись. А то приходят такие вот… княжичи… и сбегают после первого боя.

— Самоубийц? — Гринпис удивлённо приподняла бровь.