Опричник. Том 1

Впрочем, если присмотреться внимательнее к их лицам, то по некоторым микросокращениям мышц, непрерывно скользящим из стороны в сторону взглядам и отметинам на лбах и скулах, можно сделать вывод, что наёмникам явно чего-то не хватает. А если обратить внимание на слишком плавные, чуть преувеличенно осторожные жесты и обманчиво заторможенную походку мужчин, станет ясно, что не хватает им привычной брони ЛТК. А вот женщины, судя по их движениям, предпочитают более серьёзную технику. Операторы тяжей? Ну, Илона, ну, Ведьма! Я не я буду, если она не привела с собой три сработанных тройки!

Корец, полный горячего красного вина, ароматного и густого, щедро сдобренного мёдом и специями, оказался в моих руках раньше, чем гости замерли на месте. Теперь моя очередь.

Два коротких шага вниз по широким ступеням — и серебряный корец с моим лёгким поклоном перекочёвывает в руки Илоны. Женщина втянула носом воздух и, почуяв аромат вина, сощурилась. В глазах мелькнула смешинка. А что я? Надо мной так же издевались! Традиция!

Но, видимо, не зря Илону Стенич прозвали ведьмой. Сверкнув довольным взглядом, она пригубила налитое в корец вино, поклонилась и… повернувшись, молча передала сосуд стоящему за её левым плечом бойцу. А тот, как ни в чём не бывало, принял корец и, в свою очередь, отхлебнув из него, передал соседу. И ведь всем хватило!

М-да уж… а ведь это заявочка на дружину. Не просто безымянных наёмников, выходит, Илона привела, а людей, что желают идти под мою руку в дети боярские. Что ж, намёк ясен, но… как говорится, будем посмотреть!

Последний из бойцов, водитель второго грузовика, демонстративно стряхнул наземь последние капли вина из корца и, поклонившись одновременно с товарищами, вернул мне пустую тару. Впрочем, та моментально исчезла у меня из рук. Гдовицкой, когда хочет, умеет быть незаметным.

— Добро пожаловать домой, Илона, — я-таки нашёл нужные слова и, обведя взглядом отряд Ведьмы, улыбнулся. — И вы, воины, чувствуйте себя как дома. Владимир Александрович, велите показать гостям, где они могут отдохнуть и освежиться с дороги. А потом, прошу всех к столу. Пировать будем.

— Благодарю, боярин. Отдохнуть и освежиться — это то, что нам сейчас нужно больше всего. А пир… какой воин от такой чести откажется?! — а голос-то у Ведьмы усталый. Видать, не так просто прошли её объяснения с роднёй и «Пардусами». Ну да, ладно, ещё успеем об этом поговорить. А пока, пора сворачивать эти танцы с бубном. Традиции традициями, но и перебирать с ними тоже не след. Всё же, не в пятнадцатом веке живём.

Разговор с Илоной состоялся поздним вечером, в моём кабинете и… в присутствии Гдовицкого. Пир пиром, но набираться до потери пульса никто не стал — ни гости, ни хозяева, а потому и беседа вышла вполне трезвой и рациональной.

Как я и подозревал, увидев отсутствие шевронов «Пардусов» у приведённых Ведьмой наёмников, из отряда Стенич ушла в одиночестве. Правда, она честно призналась, что даже не пыталась уговорить кого-то выйти из состава «Пардусов».

— «Червонные» — семья, — со вздохом произнесла Илона. — По крайней мере, старики-старшины. А молодые всегда оглядываются на них, и без одобрения командиров шага в сторону не сделают. Да и не нужны тебе зелёные бойцы, правда? В детях боярских — ещё куда ни шло, всё же, не одной войной живём. Но не в старшей дружине же.

— А эти бойцы… откуда? — спросил я.

— Пенсионеры, — неожиданно улыбнулась Ведьма. — Это ведь молодые всё рвутся на передовую. Романтика, соревнование, лихость и удаль… таким в наёмниках слаще, чем в боярской дружине. Да и свободнее. А лет в шестьдесят приходит понимание, что одним умением метко стрелять жизнь не ограничивается. Ты, Кирилл, может не знаешь, но для многих ветеранов, уход под руку сильного боярина — цель. Не всем везёт разжиться богатством, не каждый способен стать майором, а годы идут, и моложе наёмник не становится. Да, кто-то уходит на покой и проедает собственный меч. Кто-то его пропивает, а кому-то такой итог претит. Особенно, когда в руках ещё есть сила и немалая, глаз меток, а чуйка работает что твой СЭК. Обидно разбазаривать свои знания без толку.

— И бояре такой лакомый кусок упускают? — удивился я.

— Почему же? — усмехнулась в ответ Ведьма, под подтверждающий кивок Гдовицкого. — Те, кому настоящие бойцы в дружину нужны, именно «пенсионеров» брать на службу предпочитают. Они и сами воевать умеют, и молодь натаскать способны. Бояре рекрутёров нанимают, те рыщут по приграничью, ищут… Иногда даже находят.

— Иногда?

— А ты думаешь, многие наёмники до солидных лет доживают? — развела руками Илона. — Один из восьми, в лучшем случае. Кто-то первого выхода не переживает, а не первого, так десятого. Кто-то, понюхав пороху и дерьма, умнеет и сам уходит. А кто-то в майоры пролезает. Вот и получается, что настоящих псов войны, что не один десяток лет с меча прожили, не так уж много остаётся. Да и среди них попадаются те, что не желают сменить наёмничий сухарь на боярский каравай. Привычка…