Опричнина. От Ивана Грозного до Путина

Отметим, что нечто подобное столетием раньше Крижанича писал и Иван Пересветов, выступая, как мы уже видели, против принудительной военной службы и считая, что только вольная служба делает войско боеспособным: «В котором царстве люди порабощены, и в том царстве люди не храбры против недруга: они бо есть порабощены и тот срама не боится, а чести себе не добывает, а рече тако: «Хоть и богатырь или не богатырь, а если холоп государев, иного имени не прибудет». Кстати, родом Пересветов был из земель Великого княжества Литовского[320], по некоторым сведениям, потомком героя Куликовской битвы Александра Пересвета (тот был родом из Брянска, в 1380 г. принадлежавшего Литве). А его правоту еще подтвердят последние годы Ливонской войны.

На Востоке сформировались деспотические государства, не гарантировавшие общество и личность от произвола. Однако и сама власть не была гарантирована. В системе, которая не гарантировала никому ничего стабильного, деспота заботила не столько безопасность государства, сколько его собственная, и поэтому он отдавал предпочтение людям, его охранявшим, становясь марионеткой в их руках[321].

Вот что пишет об этом тот же Ю. Крижанич: «У французов и испанцев (и у всей Европы. – Д. В.) бояре имеют пристойные, по роду преходящие привилегии. И потому там ни простой народ, ни воинство не чинят королям никакого бесчестия. А у турок, где никаких привилегий благородным людям, король зависит от глуподерзия простых пеших стрельцов. Ибо что захочет янычар, то должен делать король»[322].

Таким образом, на Западе аристократия, борясь с монаршей властью за свои права, сама того не желая, расчищала дорогу демократии. Наличие определенных (пусть и неравных) прав у разных сословий должно было рано или поздно поставить перед «простыми людьми» вопрос: если мы все произошли от Адама и Евы, то почему мы не равны в правах? «Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто тогда был дворянином?» – этот средневековый афоризм (приписываемый английскому священнику XIV в. Джону Боллу) со временем трансформировался в положение Декларации прав человека и гражданина 1789 г.: «Все люди рождаются свободными и равными в правах».

На Востоке никто не боролся за свои права и никому дорогу не расчищал. Равенство на Востоке было всегда, но – равенство в бесправии. Исключением тут была Индия – там с глубокой древности имело место кастовое деление, а также Япония, феодальная система которой была близка европейской. Как ни несправедливо с современной точки зрения деление на социальные страты просто по праву рождения, вне зависимости от личных данных, но все же, видимо, на пути к демократии и равноправию необходимо пройти через деление на сословия и через неравенство в правах. Случайно ли именно в Индии и Японии относительно легко прижился «посев» парламентской демократии, сделанный соответственно британцами и американцами? А вот там, где в условиях восточного деспотизма внедрялось равенство, демократия приживается куда труднее.

Уяснив все это, вернемся снова в Россию-Евразию. У степных кочевников в древнетюркские времена (I тыс. н. э.) имело место неравенство в правах (наследственная родовая знать и простолюдины, «чернь»)[323]. При Чингизидах (XIII в.) фактически было установлено восточное «равенство в бесправии». В целях уничтожения старой степной знати после завоевания кипчакских степей Чингисханом было проведено расформирование («раскашивание») старых тюркских (в первую очередь кипчакских) племен и включение их в состав новых, пришедших с завоевателями (найман, кирей, кунграт и т. д.). Целью этого процесса было уничтожение старой знати[324]; собственно, это делалось и на Западе, и в доопричной Руси, но – во-первых, старая знать «уничтожалась» только политически, отнюдь не физически, а во-вторых, и это главное, там этот процесс проводился в пользу третьего сословия. Здесь – нет. И в этом разница. Собственно, деятельность Ивана Грозного для Руси имела примерно такое же значение, как деятельность Чингисхана и его ближайших преемников для степной составляющей Евразии.