Опрометчивый поступок

Как это удивительно – то, что ею обладают! Она была так устроена, чтобы однажды быть заполненной. И вот это свершилось! Даже просто сознавать это было упоительно.

Все ее существо было сфокусировано на одном – движении туда и обратно. Как если бы Сэм делал шаг назад и два вперед. Должно быть, там, внутри, она была хоть и узкой, но гладкой, потому что движение было скользящим, без запинок. И приятным – о, до чего приятным!

Наверное, Сэму было в конечном счете не так уж плохо, потому что в лице его и взгляде было что-то лихорадочное. Когда они двигались вот так, в унисон, он шептал ей на ухо что-то ласковое, какой-то милый вздор, чем дальше, тем менее внятный, пока все не свелось исключительно к восклицаниям. Что-то изменилось и для самой Лидии. Простое чувство радости и довольства постепенно переросло в сладостное томление, которое нарастало и ширилось. Но прежде чем оно достигло наивысшей точки, Сэм окаменел, напрягся, по телу его прошла короткая дрожь.

– Боже мой, Лидди!

В его голосе слышался ужас. Он судорожно отстранился, рванулся было назад, но лишь упал на колени, содрогаясь всем телом, словно под ударами бича. Его блестящее от испарины лицо было искажено почти до неузнаваемости, с губ срывались такие проклятия, каких Лидии никогда и нигде не приходилось слышать.

Это продолжалось недолго, считанные секунды. Что бы это ни было, оно кончилось. С долгим облегченным вздохом Сэм повалился на бок и перекатился на спину чуть в сторону от Лидии, забросив одну руку за голову, а другой прикрыл глаза. Он выглядел, как после тяжелого припадка. Озадаченная, Лидия в растерянности приподнялась на локте и робко спросила: Это моя вина? Да? Я сделала что-то не так?

Сэм отнял руку от глаз, глядя на нее с недоумением, потом засмеялся.

– Бог с тобой, конечно, нет! – Он запустил обе руки в свои волосы, намотал их на пальцы и сильно дернул. – Понимаешь, все дело в том, что… как бы тебе растолковать… короче, это самый ненадежный способ избежать последствий. –

– Вот как? – неуверенно произнесла Лидия, понятия не имея, о чем речь.

Она оглядела себя. На внутренней стороне бедра виднелось пятно крови, а ниже, между ног, было что-то еще – прозрачная лужица.

– О! – сказала Лидия, наконец сообразив. – Так вот почему ты отстранился! Хотел успеть, пока…

– Умница. – Сэм слабо улыбнулся. – Успеть-то я успел, но чуть было не случилось беды. Ну, черт возьми, и ну!

Лидия в ответ одарила его сияющей улыбкой, придвинулась поближе и свернулась клубочком у него под боком, как кошка.

Она словно заново родилась. А вместе с ней родился и их общий, секретный язык. «Ну, черт возьми, и ну!» Сэм – настоящий друг, такие встречаются один на тысячу. За три дня они узнали друг о друге больше, чем многие узнают за всю жизнь. Во всяком случае, он знал ее лучше, чем родные и близкие. А все потому, что хотел узнать ее как следует, хотел ее понять. Ему не все равно, и ей тоже. Ей так удобно с ним, так естественно. Она доверяет ему больше, чем себе самой.

Пока Лидия раздумывала, Сэм собственническим жестом протянул руку и привлек ее к себе. Как чудесно, подумалось ей в полудреме! Все ее тело, руки и ноги, лицо и даже кожа головы ощущались совершенно расслабленными, теплыми. Было невообразимо уютно и как-то еще, но как именно, она пока еще не умела объяснить. Растрепанная, все еще мокрая, только что совершившая то, что могло погубить ее репутацию, Лидия чувствовала себя на седьмом небе от счастья.

Ну, черт возьми, и ну! Сэм с удивлением вспомнил выражение, которое сам же и выдумал. Но еще больше его удивляло то, что он лежал рядом с Лидди, держа ее в

объятиях, и то, каким это казалось естественным. У них было столько общего! Ему хотелось присвоить часть ее удивительного характера и добавить к своему. Он был бы счастлив стать таким же терпимым, иметь такое же чувство юмора и столько же собственного достоинства. Он хотел бы уважать себя.

. Как он опять все усложняет! Но она принимала его таким, каков он есть. Разумеется, ей хочется, чтобы с ним было легче и проще, но она не возражала и против него теперешнего. Сэм не желал быть в тягость ни ей, ни себе самому, но не умел ? быть другим, хотя предпочел бы стать более цельной личностью, прямой и непосредственной, и не воспринимать свои недостатки так болезненно.

Лидди закрыла глаза – должно быть, задремала. Ее длинные ресницы опустились и теперь касались кончиками округлостей щек. Сэм тронул губами ее веки – одно и чуть погодя другое, дотронулся до полуоткрытых губ, устроился поудобнее! и тоже прикрыл глаза. Медленно погружаясь в сон, он думал о том, с какой удивительной девушкой свела его судьба. Лидди Браун. Она вскружила ему голову!

Проснувшись, они попытались собрать разбросанную одежду. Лидия назвала их при этом заблудшими душами. Такими они и были в буквальном и переносном смысле. Во-первых, потому, что все еще были затеряны среди пустошей, а во-вторых, потому, что просто не могли держаться друг от друга на расстоянии.