Опровержение идеи о существовании внешнего мира

— Во-первых, идея объективной реальности основана на предпосылке, что пространство существует независимо от нас, то есть независимо от нашего восприятия.

— Да.

— Во-вторых, существование реальности за пределами нашего восприятия ни в коме случае не является очевидным — всё, с чем мы можем контактировать, это восприятие как таковое, и идея, что есть что-то за его пределами, есть просто идея.

— Конечно.

— В-третьих, для того, чтобы вообразить эту идею, даже если мы просто рассматриваем её возможность — что может существовать мир за пределами восприятия — мы должны представлять себе то, что, как мы думаем, может существовать.

— Стоп.

— Что такое? — спрашиваю я.

— Я не понимаю, как то, что я могу или не могу представить, имеет какое-то отношение к тому, что существует где-то там, — говорит он. — Что бы там ни существовало, оно не может зависеть от того, что я думаю. Очень даже может существовать нечто, что для нас непостижимо, то, что нам предстоит ещё открыть, или то, что наши ограниченные когнитивные способности не в состоянии постичь.

Хороший и типичный вопрос.

— Утверждать, что существует нечто «там», где вещи могут существовать или нет, это то же самое, что допускать существование независимого физического пространства, — отвечаю я. — Мы не можем привлекать идею о «там», об «объективности», без изначального воображения пространства, существующего независимо от восприятия. Понятие объективности само зависит от существования независимого физического пространства.

— Правда?

— Говорить, что нечто существует «объективно», значит представлять это в контексте пространства, то есть, верить в то, что оно существует в независимом физическом пространстве. Другими словами, мы не можем говорить о «там» без допущения существования независимого физического пространства, то есть, представляя его как таковое.

— Резонно, — говорит Уолт.

— Но поскольку мы распознали, что пространство есть форма нашего восприятия, теперь логика обязывает нас не рассматривать его больше как существующее отдельно, так как из этого следовало бы, что форма проявления восприятия может каким-то образом существовать отдельно от восприятия.

— …что является противоречием, — добавляет Уолт.

— И делает понятие о независимом физическом пространстве…

— …непостижимым, — Уолт завершает предложение.

— Прямо как квадратный круг.

— Боже, — произносит он.

— А так как независимое физическое пространство всегда было не более чем идеей, его существование теперь абсолютно упразднено невозможностью его представить.

— Боже, — повторяет он.

* * *

— Значит, ничего не существует? — спрашивает Уолт.

— Только это, — я развожу руки, охватывая всё вокруг.

— И нас тоже нет?

— Конечно. Мы всего лишь видимости.

— Но видимости существуют?

— Не объективно, что есть единственный способ существования чего-либо. «Существовать» значит существовать объективно, а только что мы обнаружили, что это просто фантазия. Существования нет.

Уолт качает головой.

— Но ведь что-то же есть! — говорит он, указывая вокруг. — Что всё это?

Несколько восхитительных мгновений я наслаждаюсь этим великолепием, и наконец, отвечаю:

— Это называли многими именами, но, думаю, «Дао» — самое древнее.

Приложение

Даже если мы окажемся неспособными принять фиктивную природу объективной реальности, по крайней мере мы можем понять, что наш опыт в конечном счёте должен быть продуктом нашего аппарата восприятия. А если мы это поймём, мы можем также осознать, что элементы трёхмерности должны быть тоже продуктом этого аппарата. То есть, способность воспроизводить явления в категориях длины, ширины и высоты должна быть функциональным аспектом самого нашего аппарата — ибо нет мыслимого способа, которым пространство «где-то там» каким-то образом появляется «где-то здесь», только для того, чтобы быть заполненным объектами нашего восприятия.

Но поскольку существование самого аппарата зависит от существования независимого пространства, а не является собственной производной, вся идея рушится под собственным весом, когда мы осознаём вышесказанное. Другими словами, тщательно всё продумав, мы поймём, что предположение о существовании объективной реальности ведёт к абсурдной идее, что аппарат восприятия существует внутри продукта собственного производства.

— Но, — можете возразить вы, — что если есть другое пространство, которое также существует? Что если есть что-то, «похожее» на пространство нашего восприятия?

Ответ прост. Не может быть другого «пространства», потому что «пространство» это просто способ, которым явления видятся в категориях длины, ширины и высоты — и спрашивать себя, может ли пространство существовать независимо от нашего аппарата восприятия бессмысленно, равно как спрашивать, может ли существовать нечто «подобное» пространству.

Любой, кто говорит, что «пространство» может существовать, просто получил неверное представление: это не нечто независимое, а всего лишь способ, каким всё это становится явным.

Несколько заключительных слов