Опровержение

Они смотрели на российскую действительность взглядом натуралиста, изучающего насекомых. Без особой симпатии, с чисто научным интересом. Чувствовать себя насекомым под микроскопом неприятно, слов нет. Однако объявлять все их тексты злонамеренной выдумкой — ошибка. Иностранцы много не понимали, во многом их восприятие было обусловлено ошибочными стереотипами, но в целом в их сочинениях огромное количество ценной информации.

Не нужно думать, что специалисты-историки слепо верят (или не верят) каждому слову Сигизмунда Герберштейна или Адама Олеария. На это есть увлекающиеся дилетанты.

В. Мединский пишет: «Выясняя, правду или неправду писали о нас иноземцы, полезно посмотреть: а откуда, из каких стран они сами-то происходили. Странно, что русские исследователи не догадались этого сделать — ведь тогда очень многие вопросы снялись бы сами собой».

Странно, что сам Мединский не посмотрел работ историков — он бы увидел, что и происхождение, и политические пристрастия изучены и учтены. Посмотрел бы — очень многие вопросы снялись бы сами собой.

Дело историка как раз и заключается в том, чтобы каждое слово проверять. Вообще, работа историка сродни работе следователя: «показания» источников сопоставляются, выявляются совпадения и противоречия, проверяется подлинность каждого документа, проверяется достоверность. С сочинениями иностранцев все «следственные действия» проводились с особой тщательностью. Немудрено — это знающие свидетели. И, дорогой читатель, доказано — достаточно правдивые.

Будем разбираться. В. Мединский считает наиболее доброжелательным наблюдателем английского моряка Ричарда Ченслора:

«Характерно, что один из самых «положительных» отзывов оставил моряк Ченслор. Он попал на Русь случайно, совершив великое и рискованное плавание по совершенно неизвестным морям. Это ведь совершенно не то, что ехать по дорогам Германии и Польши с пачкой дипломатических писем, поднося к носу надушенный платочек на постоялых дворах».

И что же читаем мы у доброжелательного англичанина?

Для начала вот: «…я думаю, что ни в одной стране не бывает такого пьянства». Ченслор замечает это между делом, не акцентируя. В целом его отзыв о нашей стране действительно восхищенный. Чем восхищается англичанин? Восхищение его на думающего человека производит ещё более тяжёлое впечатление, чем злобные выпады других иностранцев, того же Флетчера.

Ченслор восхищается тем, что русский народ удивительно, нечеловечески терпелив. Государь не снабжает свои войска провиантом? Ничего — воины едят овсяную муку, размешанную в холодной воде. Государь не позаботился о палатках, необходимых в походных условия? Ничего — русский воин разгребает снег и спит прямо так — прикрывшись войлоком у костра. Государь не платит никакого жалованья? Ничего — служат за свой счёт, поскольку это честь служить стране и государю. Не то английские ленивцы — норовят улизнуть от службы. В России, если царь посылает на войну — это считается особым отличием.

Да если бы этих людей выучить «цивилизованным» методам войны, то не было бы сильнее державы в мире, — рассуждает английский капитан. Но никто пока не «растолковал» русскому царю, какие в его народе сокрыты возможности. Нет на то Божьей воли, — деликатно замечает Ченслор. Зато царь во время обеда три раза меняет короны: «Перед обедом великий князь переменил корону, а во время обеда менял короны ещё два раза, так что в один день я видел три разные короны на его голове». Вот это шик, ничего не скажешь! Вот это державное величие! Солдаты зимой на снегу спят, зато у царя две специальные обеденные короны. Узнаваемая ситуация, правда?

«Я могу сравнить русских с молодым конем, который не знает своей силы и позволяет малому ребёнку управлять собою и вести себя на уздечке, несмотря на всю свою великую силу; а ведь если бы этот конь сознавал её, то с ним не справился бы ни ребёнок, ни взрослый человек» — таков вывод капитана Ричарда Ченслора.