Оптический обман

Митч опускается в кресло. Билл колдует за стойкой, затем с двумя бокалами присоединяется к нему.

Билл. Ваше здоровье, профессор!

Митч. Аналогично, мистер Шихофф… Можно менее официально? Я Митч.

Билл. Я Билл. Люди только и делают, что пьют за здоровье друг друга. Как думаете, срабатывает?

Митч. Официальные данные по поводу эффективности этого тоста засекречены.

Билл. Почему?

Митч. Удручающая статистика!

Билл. У вас точные сведения?

Митч. Я участвовал… в некоторых исследованиях подобного рода.

Билл. Желаешь человеку здоровья, а потом отслеживаешь, к чему это приведет?

Митч. Желали другие. Мы анализировали статистические данные.

Билл. И никакой выпивки?

Митч. Небольшая вечеринка по поводу завершения работы. И все!

Билл. А эти ваши… шумеры тоже желали друг другу здоровья?

Митч. Достаточно энергично.

Билл. Вот, значит, почему их цивилизация развалилась!..

Митч. Вообще-то она… развалилась по другим причинам. Но знаете, возможно, что и по этой. Ничего подобного мне просто не приходило в голову!

Билл. Будьте здоровы!

Митч. Не будем ускорять развитие событий… Линзы для телескопов фирмы Шихофф тоже ваших рук дело?

Билл. У нас собственное производство. Правда, теперь оно принадлежит другим… Увеличительные стекла во всех сферах их применения. Микроскопы, телескопы, подзорные трубы и бинокли, не говоря уже об офтальмологии. Если вы захотите заглянуть в лунный кратер – вам не обойтись без них! Быть может, в эту самую минуту кто-нибудь разглядывает нас в фирменный бинокль Шихоффа вон из того окна!

Митч. Из какого?

Билл. Вон из того.

Митч. Вы думаете?

Билл. Я допускаю… Людей очень интересует жизнь других. Я в свое время испытывал нашу продукцию, созерцая хорошеньких женщин в домах напротив. Случались пикантные ситуации.

Митч. И что же тот, кто, возможно, разглядывает нас, рассчитывает увидеть?

Билл. Хорошенькую женщину, если бинокль в руках мужчины.

Митч. В оптическом салоне?

Билл. Почему бы и нет? Наша Эмили достаточно привлекательна. Надеюсь, вы в этом убедитесь.

Митч. Я предпочел бы убедиться в ее профессиональных качествах.

Билл. Где же, черт побери, она?

Звон колокольчика над дверью опережает появление припозднившейся Эмили, красивой женщины, недавно миновавшей тридцатилетний рубеж, одетой в смелое платье и босоножки на высоких каблуках. Небольшая пауза, возникшая в связи с ее появлением, связана с тем, что присутствующие откровенно ее разглядывают.

Эмили. Здрасьте-приехали!..

Билл. Ты опять опоздала, Эмили!

Эмили. Сложно приходить вовремя, если постоянно натыкаешься на мужские взгляды. Это очень тормозит…

Билл переглядывается с Митчем.

Вот-вот…

Митч. Должно быть, у женщин есть некий орган, фиксирующий эти самые взгляды. На меня смотри хоть целый день – мне по барабану.

Билл. Можно считать делом неспешную прогулку по холодку?

Эмили. Еще каким! (Митчу.) Ты был боксером, парень! Плечи, торс, нос набок свернут: с таким пройтись вечерком – сплошной восторг!

Митч. Я и сейчас могу уложить кого угодно!

Эмили. Не сомневаюсь! Что касается органа, фиксирующего мужские взгляды… Датчики всюду. (Показывает, где именно.) Если вдруг тебе стало хорошо, хотя за секунду до этого ты проклинала тот последний вечерний бокал, который сделал тебя нетрудоспособной нынешним утром, значит, в этот самый момент кто-то взглянул на тебя с восхищением, забыв, что женат, куда идет, и что он тоже перебрал накануне!..

Билл. Ты трудоспособна, Эмили?

Эмили. Более чем!..

Билл. Тогда займись нашим гостем.

Эмили. Охотно!

Билл. Это, кстати, профессор Митч Эванс.

Эмили. Да?..

Билл. Ему нужен рецепт, Эмили. Рецепт!

Эмили. Я выпишу! Пошли, боксер!..

Эмили увлекает Митча в скрытые от посторонних глаз глубины помещения. Эванс в некотором смущении следует за ней.

Билл. Похоже, шумеров погубила не только забота о здоровье друг друга. Надо будет обязательно сказать об этом профессору. Я думаю, знатоки разных языков до этого еще не додумались.