Читаем Оптимистка. Дневники. полностью

Хохот Алекса, топором врезавшийся в спину на пути к выходу, мне пришлось пережить.

Перед «Эльфами» решила прочесть «Пифию»: конец там, вроде, хороший, романтичный, а я романтику люблю.

Прочла быстро, буквально полчаса, понравилось, в принципе. Романтики, правда, нет особой, но некий намек присутствует, а Колесову читать вообще приятно. Чем берет - неясно, вроде ничего особенного в стиле нет, но у нее проглотила уже все, что только можно было. Совсем короткие рассказы, правда, не читала, но остальное - все. Жаль, про оборотней полностью не будет выложено, а то уж очень мне нравится, но что поделаешь.

Читать больше не хотелось, проверила почту, группу, делать нечего. Пообедала, зашла в аську. Невольно улыбнулась - Настена в сети.

Настена - моя подруга со школы, хороший человечек, который сознательно выбрал образ блондинки в его классическом толковании. Вообще ее пример заставляет задуматься о том, что нет счастливых людей. Все так или иначе носят маски. Вот и Настена, умная девушка, стала «блондинкой» явно не от хорошей жизни. Она учится на таможенника сейчас, иногда мы созваниваемся, и я ей помогаю по мере сил и возможностей, как и в школе. Не думайте, что она пользуется моим умом. Вернее, так оно и есть, но меня это не напрягает. Настена сильно помогла мне во времена, когда жизнь уже била, а защищаться не позволяло воспитание. Я долго оставалась закрепощенным подростком, а когда мы сблизились с Настей, стала чуть раскованней. И это пошло мне только на пользу. Хотя интеллигентное воспитание не дает полностью расслабиться, ну да и ладно. Мне хорошо такой, какая я есть сейчас.

Хоть себе-то не ври, а?…

16 февраля 2011 г. 19:00

Только что болтала с Настеной. Жить стало веселее =)

Сегодня в столовой сидела с самим королем. Какой он все-таки красивый… особенно когда улыбается. А взгляд все тот же… Что ему от меня надо? Я не хочу неприятностей. Я хочу друга. Черт, не будем врать. Друг, конечно, хорошо, а я хочу парня. Чтобы прижал к себе, и я смогла бы стать слабой. Где бы найти его такого? Я думала, здесь, в универе, будет проще. Нет. Симпатичные есть, но будем справедливы: первым ко мне не подойдет никто. А я слишком закомплексована, чтобы начать знакомство самой. Какая же я слабачка…

Улыбка у Алекса была теплой. Я запомню эту улыбку. Ведь она только моя - улыбка красивого парня, направленная на меня…

И совсем неважно, насколько она была искренна.

Минуту просидела, невидящим взглядом уставившись в дневник. Что ему нужно от меня? О каком предложении речь?

И встречу ли я хоть когда-нибудь того, кому буду по-настоящему дорога?…

17 февраля

Каменная леди, ледяная сказка, вместо сердца - камень, вместо чувства - маска, и что? Больно все равно!

На выходе из общежития меня ждал сюрприз: Арчи собственной персоной. Шатен стоял возле входа и зябко ежился на ветру. Неудивительно: одной тонкой кожаной куртки зимним утром маловато. Зато, должна сказать, все прелести развитой мускулатуры выставлены напоказ.

Парень в очередной раз переступил с ноги на ногу и бросил тоскливый взгляд на вход в общежитие. Вместо него узрел меня, страшно обрадовался, но тут же горделиво выпрямился и скорчил презрительную физиономию.

Мне было все равно.

- Доброе утро, -сказала я и удостоилась мимолетного удивления. По дуге обошла парня и потихоньку зашагала к универу. Нога уже слегка побаливала, к концу учебного дня, вероятно, будет совсем фигово. Я старалась не поддаваться страху и пыталась сообразить, что вызвало такую реакцию. В последнее время почти не ходила, что ж ей не так?

Перейти на страницу:

Все книги серии Дневники

Дневники: 1925–1930
Дневники: 1925–1930

Годы, которые охватывает третий том дневников, – самый плодотворный период жизни Вирджинии Вулф. Именно в это время она создает один из своих шедевров, «На маяк», и первый набросок романа «Волны», а также публикует «Миссис Дэллоуэй», «Орландо» и знаменитое эссе «Своя комната».Как автор дневников Вирджиния раскрывает все аспекты своей жизни, от бытовых и социальных мелочей до более сложной темы ее любви к Вите Сэквилл-Уэст или, в конце тома, любви Этель Смит к ней. Она делится и другими интимными размышлениями: о браке и деторождении, о смерти, о выборе одежды, о тайнах своего разума. Время от времени Вирджиния обращается к хронике, описывая, например, Всеобщую забастовку, а также делает зарисовки портретов Томаса Харди, Джорджа Мура, У.Б. Йейтса и Эдит Ситуэлл.Впервые на русском языке.

Вирджиния Вулф

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Дневники: 1920–1924
Дневники: 1920–1924

Годы, которые охватывает второй том дневников, были решающим периодом в становлении Вирджинии Вулф как писательницы. В романе «Комната Джейкоба» она еще больше углубилась в свой новый подход к написанию прозы, что в итоге позволило ей создать один из шедевров литературы – «Миссис Дэллоуэй». Параллельно Вирджиния писала серию критических эссе для сборника «Обыкновенный читатель». Кроме того, в 1920–1924 гг. она опубликовала более сотни статей и рецензий.Вирджиния рассказывает о том, каких усилий требует от нее писательство («оно требует напряжения каждого нерва»); размышляет о чувствительности к критике («мне лучше перестать обращать внимание… это порождает дискомфорт»); признается в сильном чувстве соперничества с Кэтрин Мэнсфилд («чем больше ее хвалят, тем больше я убеждаюсь, что она плоха»). После чаепитий Вирджиния записывает слова гостей: Т.С. Элиота, Бертрана Рассела, Литтона Стрэйчи – и описывает свои впечатления от новой подруги Виты Сэквилл-Уэст.Впервые на русском языке.

Вирджиния Вулф

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Вне закона
Вне закона

Кто я? Что со мной произошло?Ссыльный – всплывает формулировка. За ней следующая: зовут Петр, но последнее время больше Питом звали. Торговал оружием.Нелегально? Или я убил кого? Нет, не могу припомнить за собой никаких преступлений. Но сюда, где я теперь, без криминала не попадают, это я откуда-то совершенно точно знаю. Хотя ощущение, что в памяти до хрена всякого не хватает, как цензура вымарала.Вот еще картинка пришла: суд, читают приговор, дают выбор – тюрьма или сюда. Сюда – это Land of Outlaw, Земля-Вне-Закона, Дикий Запад какой-то, позапрошлый век. А природой на Монтану похоже или на Сибирь Южную. Но как ни назови – зона, каторжный край. Сюда переправляют преступников. Чистят мозги – и вперед. Выживай как хочешь или, точнее, как сможешь.Что ж, попал так попал, и коли пошла такая игра, придется смочь…

Джон Данн Макдональд , Дональд Уэйстлейк , Овидий Горчаков , Эд Макбейн , Элизабет Биварли (Беверли)

Фантастика / Любовные романы / Приключения / Вестерн, про индейцев / Боевая фантастика