Оптимистка

Перегнувшись через Кейти, я взял на руки Стеллу. Интересно, должен ли я считать себя плохим отцом, из-за того, что разрешил ей при всем этом присутствовать.

Стелла крепко цеплялась за меня. Но, несмотря на грусть, висящую в воздухе, она была спокойна. Я подошел к стулу, на котором сидела Одри и положил руку ей на плечо. Она накрыла ее своей и сжала. Это был одновременно и жест благодарности, и душевного потрясения, и утешения.

Мы со Стеллой пошли на пляж и построили из песка замок. У нас ушло на это несколько часов. Мы были в песке с ног до головы и только, когда стемнело, решили, что наше творение закончено.

Кейти бы онo понравилось.

Воскресенье, 22 января

Келлер

Сегодня похороны Кейти. Они начнутся через несколько минут. Последний час я провел в церкви, с Одри, помогая ей все подготовить. Стелла осталась с моим отцом, Дунком и Шел. Они прилетели вчера вечером.

Я вхожу в часовню и вижу, что она полна людей. Так странно находится с кем-то в очень близких отношениях, но узнавать всего лишь несколько лиц. Я занимаю место рядом с Дунком и Стелла перебирается с его коленей на мои.

— Привет, папочка.

— Привет, малышка. Ты утром хорошо вела себя с дядей Дунком?

Она кивает.

— Мы ходили на пляж. Я нашла две ракушки. — Она засовывает руку в карман на юбке и достает двух плоских морских ежей. — Я принесла их для Кейт. Ей ведь нравятся ракушки, правда папочка?

Я киваю.

— Ей нравятся ракушки. Это очень мило с твоей стороны, Стелла. — Я целую ее в кудрявую макушку и вдыхаю сладкий запах своей маленькой девочки.

Большую часть службы я «отсутствую». Не знаю, длинная она была или короткая. Я просто не могу сконцентрироваться. В голове быстро сменяются образы и воспоминания, но в то же время в ней какая-то пустота. А потом священник передает микрофон Одри, и я прихожу в себя.

Она прикладывает к глазам платочек и всхлипывает перед тем, как прочистить горло.

— Меня зовут Одри Хоторн. Кейт была нашей соседкой большую часть жизни. Я всегда считала их с сестрой Грейси своими дочерьми. В Кейт мне нравилось очень многоe. Нам будет не хватать ее. Мы решили не произносить прощальных речей и вместо этого написали ей письма. Сейчас я бы хотела их зачитать.

— Одри делает вдох и разворачивает первое письмо.

Дорогая Кейт,

Когда я думаю о тебе, то представляю себе шестилетнюю девчушку, играющую на пляже с Гасом и Грейс. Радость, которую ты излучала, была физически осязаемой. Все, кто был рядом с тобой, чувствовали ее. Я горжусь тем, какой женщиной ты стала. Ты была такой сильной, умной, талантливой, преданной, харизматичной и прекрасной.

Нам по настоящему повезло, что ты была в нашей с Гасом жизни и что мы могли называть тебя семьей.

Я тебя крепко-крепко обнимаю. Ты чувствуешь?

Я люблю тебя,

Одри

Дражайшая Кэтрин,

Могу с абсолютной уверенностью сказать, что влюбился в тебя (платонически, конечно же) с первого взгляда. Сначала я думал, что это из-за твоего необычного чувство стиля, но потом ты подошла, чтобы поговорить со мной, действительно поговорить, и тогда я понял, что ты без сомнения добрейшая душа, которую я когда-либо встречал. Я тогда переживал очень непростой период в жизни, а ты села за мой столик в тот день и буквально украсила его своим присутствием. Твоя дружба открыла для меня мир возможностей, о которых я даже не мечтал. Твое мужество из раза в раз доказывало мне, что не всем жизнь дается легко. Нам всем нужно бороться, чтобы сделать ее такой, какой мы хотим. Я никогда не забуду тебя. Ты — прекраснейшая из всех людей в моей жизни, и снаружи, и изнутри. Ты — мой ангел.

Со всей любовью,

Клейтон

Дорогая Кейт,