Opus Dei

Без сомнения, консервативные инстинкты, управляемые особым отношением католиков к сфере культуры, свойственны не только Opus Dei. На выборах 2004 года Буш набрал 52 процента голосов католиков против 47 процентов Керри, а среди католиков, посещающих мессу по меньшей мере раз в неделю, соотношение составляло 56 и 43 процента. Многие из католиков не поддерживали политику Буша по охране окружающей среды, или по отношению к ООН, или даже по поводу Ирака, но считали себя обязанными голосовать за кандидата республиканцев, поскольку демократы предлагали неприемлемые подходы к проблемам культуры. Возможно, в этом смысле Opus Dei — особенно концентрированное проявление общей тенденции западной политики, которая заключается в том, что значительная часть убежденно верующих избирателей склоняется вправо. Если бы вышеозначенные проблемы каким-то образом были убраны из повестки дня, плюрализм мог бы усилиться как среди католиков, так и среди членов Opus Dei.

Проблема имиджа Opus Dei: пример Перу

Большинство членов Opus Dei, которым удалось в жизни добиться определенного положения, в глазах людей ассоциируются с правыми, и впечатление от этих публичных фигур переносится на собственно Opus Dei. Возможно, нигде в мире этот процесс так не очевиден, как в Перу, где для большинства перуанцев слова «Opus Dei» совпадают с личностью кардинала Лимы Хуана Луиса Сиприани.

Для критиков Сиприани олицетворяет собой авторитарную модель лидера и правого политика. В 2003 году перуанская Комиссия по правде и примирению, которая занималась расследованием случаев насилия в стране за период 1980–2000 годов, пришла к следующему заключению: «Сиприани никогда не возражает против нарушений прав человека, которые совершаются силами правопорядка, а, наоборот, постоянно и резко утверждает, что «нельзя сказать, что в Перу не уважаются права человека». Сиприани полностью отверг эту критику. В июле 2004 года, давая интервью для этой книги, Сиприани говорил о неправительственных правозащитных группах, таких как Международная амнистия и Human Right Watch: «Они не выступают за права человека, они дошли до того, что заигрывают с терроризмом». Он даже обвинил эти группы в том, что они «говорят о правах человека, как будто это cojudes», имея в виду, грубо говоря, «дерьмо собачье».

Сиприани начинал как помощник епископа в Аякучо, одном из беднейших районов Перу, места, где зародилась коммунистическая партия Сияющий путь. «У меня были очень хорошие отношения с группами самообороны — rondos. Для меня это и есть права человека. У них есть право жить на своей земле, защищать свои семьи, детей, скот, имущество. Это не военные, это они, сами крестьяне, разрушили Сияющий путь, не армия… Я не поддерживаю идеологию прав человека, я уважаю права человека, которые начинаются с осознания того, что мы дети Божии. Мне наплевать на все эти неправительственные организации, которые приезжают сюда для игр с террористами», — сказал он.

Сиприани признал, что самые ярые его критики не подвергали себя такому риску, как пришлось ему, когда он был в самом центре насильственных действий.

«Никто не хотел избираться в мэры, не было кандидатов, потому что их могли убить. Никто не хотел быть губернатором, потому что его могли убить. Никто не мог сказать ни слова против Сияющего пути, потому что за это убивали. Мой голос был единственным, пытающимся остановить насилие, но я не шел путем НПО. Для них это было страшным грехом. Я не устраивал игр по поводу нищеты и прав человека. Я шел непосредственно туда, где возникали проблемы. Я шел в войска и спрашивал: «Что здесь случилось, почему люди об этом говорят?» Идеологический подход может пригодиться для блестящей речи, но я никогда не видел представителей Комиссии по правде в Аякучо. Ни разу за все эти годы. Зато теперь они — мировые гуру».

Сиприани — союзник и сторонник бывшего президента Перу Альберто Фухимори, который провел жесткую антитеррористическую кампанию, уничтожившую Сияющий путь. Но коррумпированная и антидемократическая политика администрации Фухимори привела к падению его правительства. Сиприани не дистанцируется от происшедшего. «Я думаю, что искусителем был Монтесинос, а не Фухимори, — сказал он, имея в виду бывшего главу спецслужб правительства, которого ненавидела вся страна. — Я не отказываюсь от дружбы с Фухимори. Говорят, что это вредит моему имиджу. Мне все равно, меня волнует только правда».