Opus Dei

В декабре 2004 года я пересказал историю Класен Хуану Мануэлю Мора, руководителю Информационного бюро Opus Dei в Риме. Я спросил его, как можно объяснить, что людей заставляют вставлять в бич острые предметы, чтобы причинить себе еще большую боль? Как способ преодоления сомнений в Opus Dei?

«Если кто-то на самом деле ей это посоветовал, это была ошибка, — твердо ответил Мора. — Я могу с полной уверенностью сказать, что это не мог быть директор. Директора центров постоянно твердят членам прямо противоположное, а именно, что они не должны совершать ничего экстраординарного, когда речь идет об усмирении». Мора сказал, что не хотел бы быть судьей в случае с Класен, но за двадцать пять лет руководящей работы в Opus Dei он никогда ни о чем подобном не слышал.

Он сказал, что такие действия могли бы поощрить членов выйти за рамки нормального усмирения и они противоречат духу Opus Dei. Секулярная идея о том, чтобы не выделять себя среди других, в духовной жизни трансформируется в обязательную «естественность». Для Opus Dei не характерен нажим на крайности в этой области.

Та же точка зрения у других членов Opus Dei. Они отмечают, что, например, очень редко можно встретить членов Opus Dei, истово верующих в личные откровения. Обычно члены Opus Dei не бывают свидетелями явлений Марии, не отправляются в путешествия, чтобы узнать о кровоточащих евхаристических дарах, и не трут четки в надежде, что они станут золотыми. Они утверждают, что во всем стремятся к равновесию. Все, что отдает экстремизмом, вызывает у них стойкое неодобрение.

Мора счел необходимым сказать еще об одном моменте.

«Дело» не изменится, даже если все мы перестанем использовать эти предметы, — сказал он, имея в виду вериги и бич. — Если бы мы отвергли идею об освящении работы или о секулярности, тогда мы стали бы совсем другой организацией. Но формы усмирения весьма вторичны. Они завтра могут измениться, что ни в малейшей степени не затронет суть Opus Dei».

Шарон Хефферан, нумерарий Opus Dei, которая раньше была директором центра Brimfield, хотя и не во время пребывания там Класен, сейчас руководит центром Metro Achievement в Чикаго. Хефферан сказала, что ее не удивляет, что Класен вручили вериги после того, как она стала нумерарием.

«Супернумерарии не всегда в курсе деталей образа жизни и посвящения нумерариев, но им, безусловно, рассказывают об этом, если заходит речь. Основное для Opus Dei — щедрость в принесении простых повседневных ежедневных жертв, а не в некоторых дополнительных скромных наказаниях, которые до сих пор совершаются членами, соблюдающими целибат», — сказала она.

Некоторые члены Opus Dei считают, что хотя бы одно преимущество есть в публичном обсуждении умерщвления плоти, возникшем в струе Кода да Винчи, — теперь никто не скажет, что не знал о том, что подобные вещи происходят в Opus Dei. Хорошо это или плохо, но это уже достояние гласности.

Хефферан сказала, что в Opus Dei не воспринимают личную практику Эскрива как абсолют, и современная культура поведения организации движется в противоположном направлении.

«Святой Хосемария говорил, что не нужно подражать его практике умерщвления. Как Основатель он сознавал, что Господь требует от него незаурядного и отличающегося от других наказания. Мне лично никогда ничего не советовали, ни к чему не поощряли, и я никогда не слышала, чтобы кому-то рекомендовали нанести себе ущерб… На самом деле я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь буквально следовал примеру Основателя. Если бы любой директор центра узнал, что кто-то из членов это делает, он бы тут же отсоветовал так поступать, поскольку это противоречит практике наказания у нумерариев».

«Люди считают, что члены Opus Dei выбирают наказание, пытаясь подражать Христу, — сказала Хефферан. — Я думаю, проблема в том, чтобы помочь людям понять, что самоотречение является способом участия в страданиях Христа, и члены Opus Dei совершают его, соблюдая умеренность и здравый смысл».

Глава девятая ЖЕНЩИНЫ

Барбастро, где в 1902 году родился Эскрива, — маленький провинциальный городок Испании, который, несмотря на славу своего уроженца, не привык к визитам иностранных журналистов. Когда я туда приехал в июне 2004 года, мэр, вице-мэр и пара местных сановников устроили в мою честь обед. Это было связано и с тем, что сопровождающий меня испанский нумерарий Маноло Гарридо уже два года жил в этом районе и служил в отделе информации при расположенной поблизости базилике Торресыодад. По испанским обычаям наш обед должен был начаться в 22.00, а по обычаям Гарридо, прогулка по городской площади, где находился ресторан, заняла у нас почти час, поскольку нужно было побеседовать с каждым владельцем бара или магазина. Мы приступили к еде около 23–00 и закончили уже где-то утром.