Опус номер девять ля мажор. Часть 2. Жизнь как музыка и танец

Алина Александровна, взяв микрофон, объявила начало. Почти сразу к столу подошли Анатолий, Светлана в длинном аквамариновом платье, переливающемся в свете люстры с миллионом рожков, и подросший с лета Никита в бело-рыжем плюшевом комбинезоне с очень симпатичным хвостом, пришитым к брюкам. Алина вскоре пригласила на паркет начинающих, и Света, оставив сына на Олино попечение, ушла танцевать с Анатолием незатейливый фокстрот. Никита, впридачу к комбинезону, надел маску в виде добродушной собачьей морды.

– И как тебя зовут? – спросила Оля.

– Р-рекс! – ответил он, очень правдоподобно подавая лапу всем сидящим за столом.

Потом всё перемешалось. Небольшой блок дискотеки: полутьма, цветные лучи скользят над головами. Вновь зажглась люстра. Опытные танцоры в два захода исполнили европейскую программу. Оля тихо спросила, скоро ли выступать. «Где-то через час», – ответил Андрей. Маскарадное шествие под аплодисменты и одобрительный рёв. Много разноцветных собак, робот, привидение. Джентльмен в котелке и с тростью. Восточная красавица: голый живот, блестящие ожерелья, подведённые к вискам глаза. Негр – настоящий, не маскарадный – в пышной белой чалме. На фланге процессии были Света, надевшая серебристую полумаску, и Никита в костюме юного сенбернара. За ними кто-то шёл на голове. Стены разошлись и сблизились. Замыкающая пара левитировала, многоцветно дымясь. И вновь дискотека.

– Идём, – сказал Андрей, тронув Олю за плечо, – они уже переодеваются.

Никем не замеченные, оба в тёмном, поднялись на сцену. С самого начала они договорились не привлекать к себе большого внимания. Алина Александровна даже объявить их должна была не сразу, а после двух номеров. Платье Оли сливалось с чёрным задником, Андрей наполовину спрятался за барьер, на котором стоял операторский пульт. Протрубили фанфары, все гости разбежались по местам. Вика в длинном оранжевом платье и Сергей во фраке прошли в центр зала. Алина, отметив, что ребята в представлении не нуждаются, всё же представила их и объявила медленный вальс. «Charade». Андрей сыграл четыре такта вступления. Оля, на миг задержав дыхание, мысленно сказала: «Эх, была – не была!» – и запела вовремя. Никто в зале, кажется, не понял, что музыка живая.

«Tango Italiano». Андрей так чётко держал ритм, будто внутри него щёлкал метроном. Где-то внизу, то далеко, то под самыми глазами, летало оранжевое облако. Зрители аплодировали – пока лишь облаку и его высокой чёрной тени. Но вот Алина обратила внимание на музыкантов. Прожектор озарил сцену и отвернулся: в зале было интереснее. Поклонились. Сели, дождались тишины. Ещё три номера – каждый по минуте сорок.

Сергей и Вика убежали переодеваться. Заполняя паузу, Алина объявила небольшое землетрясение. Решили переждать его на сцене и задержались на час или два. Андрей, подмигнув Оле, показал оттопыренный большой палец. Она глядела очень внимательно, то ли сквозь него, то ли вглубь себя. Наконец, вернулись ребята, одетые по-бразильски. Андрей вопросительно приподнял бровь. Оля кивнула: готова. И ещё пять номеров. А, может быть, двести пять.

– Всё уже закончилось? – спросила Оля, когда они, сойдя со сцены, пробирались к своим местам.

– Абсолютно! – ответил Андрей, приблизив губы к её уху. – Ты молодец!

– Я ничего не помню, – сказала Оля. – Нет, правда всё?

Андрей, усадив её за стол, поцеловал в макушку, налил стакан тоника, очистил мандарин.

– Я ничего не помню, – сказала Оля, когда её стали поздравлять соседи. – Я ничего не помню! – повторила она, когда чуть позже к ним присоединились Вика и Сергей.

Андрей, слетав к звукорежиссёру, заказал медленный танец и пригласил Олю раньше, чем услышал первый аккорд.

– Я, наверное, всё перепутала? – спросила она. – Слова забыла, да?

– Всё было прекрасно. Лучше, чем когда-либо вообще. И ты прекрасна.

– Посмейся надо мной. Думала, это легко…

– Дело привычки, – ответил Андрей. Оля молча обняла его за шею.

– Если бы я не бросила три с половиной года назад, – сказала она, вернувшись за стол, где заметно прибавилось шампанского и прочих вин, – я бы сейчас так присосалась!..

– Вот этого не надо.

– Не бойся, я бросаю раз и навсегда. Нет, в самом деле не опозорилась? Эх, придётся верить…

Вечер близился к концу. Оля постепенно отходила от шока. Но и по пути домой, и назавтра, и через несколько дней, когда посмотрела запись и решила, что опыт ей в общем понравился, она гораздо ярче собственного выступления вспоминала маскарад и Никиту в костюме Рекса, очень выразительно, пока мама не видит, поднимающего заднюю лапу возле ножки стола.

Глава пятнадцатая Что за комиссия!

1