Опущенная

Женя вел себя совершенно нормально. Взгляд слегка мутноватый, а в целом ничего необычного. И речь внятная, и движения не раскоординированные.

А Настя не передумала. Крепкий кофе слегка взбодрил ее, но ей захотелось еще большего просветления. И она сама попросила Женю избавить ее от страха.

— Может, лучше домой? — спросил он.

Настя мотнула головой. Нет, она не бросит его и останется с ним до конца. Если была с ним в радости, то останется и в горе.

— Ну, смотри…

Он достал из тумбочки дефицитный одноразовый шприц, заправил его из ампулы с прозрачной жидкостью, приготовил руку.

— Сейчас будет немного больно.

Настя улыбнулась с закрытыми глазами. Когда он с ней, она ничего не боится.

* * *

Занятия закончились, можно идти домой — к Жене. Но не все так просто. Отец уже заподозрил неладное, он может начать слежку за Настей. Не приходит она домой в шесть, как он того требует, и это его злит. На работе у него какие-то неурядицы, некогда вплотную взяться за дочь, но вдруг момент уже наступил? Что, если отец уже где-то рядом? А встретиться с ним Настя не могла. Он же заберет ее, увезет домой. А на Женю наедет милиция. Там у него дома есть еще несколько ампул морфия, а это статья — за хранение наркотических средств. Нет, Настя не может этого допустить. И к родителям нельзя. Сначала она должна уколоться. Это поможет ей снять усталость и стресс. Волнуется она очень, переживает, в таком состоянии нельзя оставаться наедине с мамой, можно разозлиться, сорваться в штопор. А вот если успокоиться, то можно и домой. Если с Женей все в порядке…

Настя шла по аллее, оглядываясь по сторонам. Отца она не увидела, но заметила Севу. Обычно он вырастал из-под земли, но тогда Настя была глупой и беспечной, а сейчас она — сама осторожность. Поэтому и опасность заметила вовремя. И даже остановилась. Не убегать же?

Она не ошиблась, Сева шел прямо на нее. Все та же стремная куртка, убогие штаны.

— Ну что тебе? — Она едва не топнула ножкой.

— У тебя все в порядке? — спросил он, внимательно глядя на нее.

— Все было в порядке. Пока ты не появился.

— Нервная ты какая-то.

— Короче, что нужно?

— Да нет, ничего…

— Ну, тогда чао!

Настя повернулась к нему спиной и слишком резво взяла старт. Каблук левого сапога не выдержал нагрузки, подломился, вместе с ним подвернулась и ступня.

— Черт!

Сева поймал ее на лету, помог добраться до скамейки. Острая боль перетекла в тупую, вместе со ступней заныла и душа.

Сева присел перед ней на корточки, расстегнул молнию на сапоге, снял его. И пальцами сжал ступню.

— Больно? — Он смотрел ей прямо в глаза.

— Дай сюда! — Она нервно показала на сапог, лежащий прямо на земле.

Сева пожал плечами, поднял и передал ей сапог. А она, схватив его, осмотрела каблук. Вроде бы все в порядке, не сломано.

— Болит, спрашиваю? — Сева продолжал массировать ступню.

— Пусти! Холодно! — Она выдернула ногу.

Ступня болела, но идти, наверное, уже можно.

Как-нибудь доковыляет до остановки, а там остановит машину и доедет до Лермонтова. Дальше — проще. Она знала, где находятся ампулы, шприцы…

Настя загадочно улыбнулась сама себе. Все, теперь нет никаких сомнений насчет того, нужен ей укол или нет. Конечно, нужен. Морфий отлично снимает любую боль, в том числе и душевную.

— Тебе в больницу надо, — сказал Сева, надевая на нее сапог.

— Может, лучше к тебе в общагу?

— Ну, если только отлежаться…

— С тобой?

— Вообще.

— А с тобой? — с наигранным возмущением спросила она.

— Ну, я сейчас об этом не думаю…

— Не мужик!

Настя поднялась, неуверенно оперлась на больную ногу. Ничего страшного, можно идти.

Она сделала пару шагов, и Сева взял ее под руку.

— Хорошо, уговорил, — усмехнулась она. — Беру тебя в братья. Будешь моим персональным медбратом.

— Давай я тебя домой провожу.

— Может, еще и с мамой познакомишься?

— Это ты прикалываешься?

— Ну, ты же сказал отцу, что больше со мной не встречаешься?

— Ну, он спросил, я сказал… А зачем врать?

— Не оправдывайся. Сказал и сказал…

— Какая-то ты не такая стала, — качнул головой Сева.

— А тебе больше нравилась наивная дурочка? Та, которую ты обидел?

— А если затмение нашло?

— Мне уже все равно, что там на тебя нашло…

— В тебе говорит обида. И злость… Нам нужно серьезно обо всем поговорить. И обсудить наши с тобой отношения.

— Очень хорошо. Подай заявление на имя Олеси, если она одобрит, обращайся ко мне — вдруг соглашусь!

— Олеся загуляла, — тихо, под давлением сказал Сева.

— Собаке — собачья свадьба.

— С Женей.

— Что — с Женей?

— Собачья свадьба. С ним она гуляет.

— Что?!

Настя остановилась, повернулась к Севе. И снова она погорячилась, на этот раз подвернулась правая нога. Катастрофы не произошло, она не лишилась способности стоять на своих двоих. Но как же больно!..

А Женя мог изменить ей с Олесей. Смог же он использовать эту дуру в игре против них с Севой. Олеся повела себя как приманка на крючке у рыбака, насадила на себя Севу. Но что ей мешало снова забраться на этот крючок?

— Ну, я точно не уверен…

— Не уверен?! — На душе у Насти полегчало.

Она повернулась и продолжила путь к остановке.

— Ну, я их вместе пока не застукал. Но я слышал, как Олеся звонила Жене…