Опыт борьбы с удушьем

– Весь медперсонал, сестры, санитарки, врачи, даже те, которые с тобой непосредственно не работают, – все наблюдают.

– Да за чем наблюдают?

– Ну, например, я вчера видела: ты подошла к окну, стояла и плакала. Они зафиксируют и передадут твоему врачу.

– Я не плакала.

– Не важно, я к примеру говорю. И потом, не ври, ты плакала.

– Мне в глаз что-то попало.

– Ну вот, попало в глаз, а это зафиксировано.

– Так же, как в психушке, где я работала, – вздохнула я. – Там за каждым больным наблюдали и все, любую мелочь, отмечали. Встал, не встал, вовремя встал или с опозданием, пошел ли на обед. А знаешь, почему я все время в окно смотрю? Мне нравится наблюдать за этим мужиком с трудотерапией, как он улицу метет. Меня это успокаивает. Вот он метет – и, значит, все в порядке.

Сева первый раз пришел меня навестить вместе с дочерью, видимо, один он боялся, не зная, чего ожидать. Был он какой-то потерянный, даже испуганный. Ну как же, ведь при входе написано: «Психиатрическая больница им. Соловьева». Я все время ловила на себе его взгляд, он как будто проверял, в порядке я или совсем кикнулась. Во время их посещения я сидела на стуле, стоять не могла. При малейшем движении ногу пронзала острая боль, и я не могла сдержаться и стонала.

– Ох, как крутит! Как будто не мои ноги, а нарывы.

Сева стоял в дверях, не раздеваясь. Высокий, красивый, в дубленке, без шапки, конечно, в красивом, новом шарфе. Он переглянулся с дочерью.

– Мать совсем с винта слетела. – И даже покрутил пальцем у виска.

– Да почему, Сева? У меня невралгия Рота, пронизывающие боли в ногах, особенно при ходьбе. У меня уже бывало такое раньше, но не так сильно. Что в этом такого сумасшедшего?

Я разозлилась. То, что он меня довел, это его не тревожит, почему-то его мои боли в ногах поразили.

– Ишиас, что ли? Ты сказала, у тебя не ноги, а нарывы, так я подумал, что это у тебя какое-то навязчивое состояние. Как будто у тебя вместо ног что-то другое. Знаешь, каких я ебанько в Ганнушкина видел, пока в наблюдательной палате лежал?

– А я что, не видела? Я там работала. Но здесь таких нет. У некоторых апатия, у кого-то, как у меня, астенодепрессивное состояние. У одной девочки, например, анорексия, рядом ней все время кто-то дежурит, проверяют, чтобы она ела, когда дают, и потом не выблевывала все обратно в унитаз. Но в основном у большинства женщин проблемы из серии муж ушел или муж гуляет.

При этих словах он насупился и заиграл желваками.

– Но зато моя невралгия спасает меня от хореотерапии.

– Это еще что такое?

– Да просто танцы. В конце коридора у нас большой холл, где мы обедаем. Во время хореотерапии столы сдвигают к стенам, там есть небольшая сцена, стоит пианино, приходит пианистка и играет. А нам предлагают танцевать. Говорят: вот у вас плохое настроение? А вы включите музыку и танцуйте. Только для себя. И, конечно, какая-нибудь баба обязательно скажет: «Че это? Мой мужик две ночи домой не приходит, а мне что, танцевать?» – «Почему нет? Его же нет дома! Вы одна», – отвечает инструктор. «Прям, я одна! Его мать дома». – «Пригласите и ее. Я уверен, она с радостью согласится». И все таким доверительным голосом. Максимум позитива. Ну, физиономию этой тетки, когда она представляет, как приглашает танцевать свекровь, ты можешь себе представить.

Мы посмеялись, напряжение спало.

Время шло. Мне становилось лучше, появился аппетит, и я изо всех сил старалась поправиться, так как я похудела до веса, который был у меня в старшей школе. Нога практически не болела, иногда только вступало при ходьбе. Я ожила. Сева навещал меня теперь регулярно. Мы ходили с ним в парк, рядом с больницей, я дышала воздухом. Опасные темы старались не заговаривать, соблюдали паритет. Он рассказывал, что нанял бригаду – и они в срочном порядке доделывают ремонт.

Как-то раз Сева меня повел в Дом мебели на Ленинском проспекте, благо это было в пределах досягаемости пешком от Донской, где располагалась Соловьевка.

– Надо купить спальню, – сказал Сева.

– Спальню? Кому нужна спальня?

– Как – кому? Нам, конечно. Мы всю жизнь спим на диване, я хочу нормальную двуспальную кровать.

– Ты хочешь сказать, что нам нужна совместная кровать? Вроде бы такие кровати нужны тем, кто вместе спит.

– Прекрати! Опять ты начинаешь! – Он почти закричал, на нас оглянулись другие покупатели.

– Я лечусь в клинике неврозов, мне нельзя нервничать. Пожалуйста, не надо орать.

– Я не ору, но и ты постарайся обойтись без подначек.

– Давай купим спальню с двумя раздельными кроватями. Купим шкаф, прикроватные тумбочки, поставим все удобно. Сделаем все, как у нормальных людей, мы ведь не молодожены уже. Зачем нам с тобой в нашей ситуации двуспальная кровать?

– Ты нарочно, да? Здесь не о чем даже разговаривать, никаких двух раздельных кроватей у нас не будет. Мы пока еще не в богадельне.

Мы обошли весь магазин, но мастодонты, представленные там в качестве кроватей, меня никак не удовлетворяли.

– Мне здесь ничего не нравится. Я устала, давай вернемся в клинику.

4