Опыт Октября 1917 года. Как делают революцию

Многим, как среди делегатов Апрельской конференции, так и внешним наблюдателям, действительная разница между взглядами Каменева и Ленина все еще была не ясна. Так, несколькими днями позже, Луначарский, по дороге из Германии в Россию (на месяц позже Ленина в Россию тем же путем, что и он, выехала еще одна группа политических эмигрантов) читал большевистскую прессу и недоумевал, зачем «Ленин толкает к власти большинство Советов рабочих и солдатских депутатов, т. е. тех именно меньшевиков-оборонцев и трудовиков, которые сейчас взяли половину власти». За классовой интерпретацией партийных коалиций Луначарский (и, конечно, далеко не он один) не видел той принципиальной новизны, которая стояла за ленинской программой перехода всей власти Советам. И потому каменевская критика Ленина казалась ему оправданной. Аналогичным образом мыслили многие левые социал-демократы, включая значительное число большевистских активистов.

Впрочем, дальнейшая дискуссия показала, что искусственно заузить спектр взглядов было не так-то просто. В. П. Ногин и В. В. Кураев, вслед за Смидовичем, в своих выступлениях переносили центр тяжести с Советов на учреждения парламентского типа, которые должны были взять на себя роль центра революции (прежде всего речь шла об Учредительном собрании). А. И. Рыков вообще доказывал, что социалистическая революция не может начаться в самой «мелкобуржуазной» стране Европы, и большевикам придется подождать помощи западного пролетариата. Однако Зиновьев, а также выступавшие с заключительным словом докладчики (Ленин и Каменев) вновь подчеркнули, что речь может идти только о двух вариантах резолюции, причем, по словам Ленина, он «с т. Каменевым идет вместе, кроме вопроса о контроле». Кроме того, как Каменев, так и Ленин нанесли удар по «крайне-левому» крылу, которое по словам вождя большевиков, нарушило партийную дисциплину и подлежит осуждению. Таким образом, Ленин идеологическое и политическое расхождение сводил к дезорганизации в партии. «В будущем мы будем все меры принимать, чтобы достигнуть такой организации, чтобы не было пекистов, которые не слушают ЦК» – пообещал он. В вопросе о централизме в партии, об усилении ЦК Ленин и Каменев оказались на одной стороне.

Однако, по главному вопросу – «о текущем моменте» – разногласия сохранялись. «Горячие схватки – по свидетельству очевидца – продолжались и в кулуарах». Причем, некоторые мемуаристы рассказывали позже о том, что сторонники ленинской точки зрения составляли поначалу меньшинство на конференции, или, как минимум, были не организованы. Ситуацию изменил приезд уральской делегации во главе с Яковом Свердловым: «С их приездом сразу повеселело. Они стали организующим центром на конференции и подтянули к себе всех одиночек-ленинцев изо всех других делегаций».

Как бы то ни было, но по итогам дискуссии была избрана резолютивная комиссия, в которую вошли многие из выступавших (не было лишь Багдатьева): Ленин, Зиновьев, Каменев, Сталин, Бубнов, А. Г. Правдин, Ногин, а также И. А. Теодорович и Милютин. Выработанные этой комиссией тексты резолюций о Временном правительстве (без пункта о контроле!) и о текущем моменте были приняты конференцией почти единогласно при 3 против и 8 воздержавшихся, в первом случае и при 71 за и 8 воздержавшихся во втором. Входившие в согласительную комиссию Бубнов, Милютин, Каменев и другие были связаны общей ответственностью за итоговый текст. Таким образом, разнообразие интерпретационных моделей и практических предложений было сведено к компромиссному тексту, устраивавшему абсолютное большинство. Причем ленинское влияние на итоговую резолюцию было определяющим, но не тотальным.

Несколько следующих докладов и соответствующих резолюций – по аграрному вопросу, об объединении интернационалистов (этот вопрос был уже, в целом, разрешен партией в предыдущий период и теперь никаких разногласий не вызывал), об отношении к Советам – особых споров не вызвали и были приняты практически единогласно. Дав бой Ленину на обсуждении вопроса о контроле, Каменев и другие оппоненты вождя во всех этих вопросах были вполне солидарны с ним. Или, во всяком случае, не готовы были вновь вступать в спор с Лениным из-за сохранявшихся разногласий, каковые оставались, например, по вопросу о роли и значении Советов.

Однако оставались еще две сложные дискуссионные проблемы, которые обещали обнаружить серьезные разногласия среди делегатов конференции. Это были национальный вопрос и вопрос о положении в интернационале. Но обсуждение этих важных проблем было отложено на последний момент, а вместо него были проведены выборы в ЦК.