Опыт Октября 1917 года. Как делают революцию

Во многом этот план сработал. Съезд единогласно принял представленный Лениным декрет о мире. Декрет о земле был составлен, как известно, на основе эсеровской аграрной программы и крестьянских наказов, и находился в очевидном противоречии с собственно большевистской программой в земельном вопросе. На соответствующее возражение Ленин ответил, что «как демократическое правительство, мы не можем обойти постановление народных низов, хотя бы мы с ним были не согласны». В результате декрет был поддержан подавляющим большинством делегатов. В итоге, программа правительства оказалась демократической и могла рассчитывать на поддержку абсолютного большинства населения. Вероятно, Ленин и другие большевики рассчитывали, что это убедит левых эсеров все-таки отказаться от своей позиции и пойти на коалицию с большевиками. Докладчиком по вопросу о формировании правительства стал Каменев – всем известный сторонник широкого социалистического фронта – который зачитал декрет о создании чисто большевистской власти – Совета народных комиссаров. Ленин был назван Председателем СНК, Троцкий – народным комиссаром по иностранным делам.

Предложению большевиков оппонировали Борис Авилов от меньшевиков-интернационалистов и Владимир Камков от левых эсеров. Они оба настаивали на необходимости искать компромисс с социалистическими группами и фракциями, ушедшими со съезда для образования «однородной социалистической власти». Показательно, что на их выступления отвечал не председательствовавший Каменев (который был согласен с львиной долей аргументов Авилова и Камкова), а Троцкий.

Троцкий заявил, что большевики не против коалиции. Весь вопрос в том, кто в ней будет участвовать и вообще, что это за коалиция – «групп, классов или просто коалиция газет». О его мнению, великим преимуществом большевиков было то, что они заключали реальные классовые соглашения между пролетариатом и беднейшим крестьянством, а не бессодержательные союзы между политическими группировками, которые зачастую никого не представляют. Он еще раз обозначил свой подход к поискам компромисса. «Политическая формула этого восстания – сказал он – Вся власть Советам через съезд Советов». Что же касается покинувших съезд политических групп, то они – «предатели, с которыми мы никогда не объединимся». Таким образом, он очертил границы приемлемого для большевиков (в его понимании) союза с другим партиями: они охватывали только те группы, которые остались на съезде.

В итоге, декрет о создании однопартийного правительства был принят большинством. За предложение Авилова проголосовали лишь около 150 делегатов. Вновь образованное правительство должно было быть ответственным перед многопартийным ВЦИК, в который избрали 62 большевика, 29 левых эсеров, 6 меньшевиков-интернационалистов, 3 украинских социалистов и 1 эсера-максималиста.

Перед самым голосованием за однопартийное большевистское правительство к трибуне вышел представитель исполкома железнодорожного профсоюза – Викжеля. Он заявил, что его организация настаивает на создании однородного социалистического правительства, и, фактически, предъявил ультиматум, что в случае если таковое не будет создано, Викжель возьмет под свой контроль железнодорожную сеть и объявит всероссийскую забастовку на транспорте, парализовав страну. Это была очень серьезная угроза для большевистского режима.

В этих условиях закончил свою работу Второй всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Он сформулировал политическую платформу новой власти, создал многопартийный ВЦИК (с твердым большевистским большинством) и формально подотчетный ему однопартийный Совет народных комиссаров. Вопрос о коалиционном социалистическом правительстве разрешен не был, но на нем по-прежнему настаивали левые эсеры, меньшевики-интернационалисты, многие другие левые группы и организации, в первую очередь Викжель. В самой большевистской партии публично никто не отказывался от самой идеи коалиции между социалистами. Но уже ощущались разногласия в вопросе о ее конкретных формах и составе.

Суть этих разногласий сформулировал через три дня на заседании ПК один из его лидеров Фенигштейн: «У нас есть три течения – сказал он – первое – это власть должна принадлежать большевикам, второе – власть Советам рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, и третье – разорвать с капиталистами и передать власть представителям всех социалистических партий». Если сторонники третьего подхода быстро выделились в своеобразную фракцию и действовали открыто, то граница между первым и вторым течениями – сторонников чисто большевистской и советской власти – была не очень рельефной. Вместе с тем, именно эти два течения и образовали устойчивое большинство в руководящих органах партии в октябре-ноябре 1917 г.