Опытный некромант

Меня отвлекают от работы, а мне такое не нравится. Хочется закончить со всем и ехать себе спокойно, но нет, вечно какое-то дерьмо…

– Не знаю, что за люди, но не похожи на людоедов, – сказал Волобуев. А затем посчитал нужным добавить. – Я их хорошо отличаю.

Не впервые вижу, что на лице Волобуева появляются некие посторонние эмоции. Мышление у мертвецов мало отличается от человеческого, но они обычно не особо эмоциональны.

– Ты не ответил, чего они хотят, – напомнил я.

– Хотят переговоров со старшим, – ответил Волобуев.

– Эх…

Бросив взгляд на полуразобранный труп, я снял защитную маску, фартук и перчатки, после чего пошёл вслед за немёртвым. Просто хочется заниматься своим делом, не отвлекаясь на политику, мамку её за ногу, но обстоятельства диктуют.

Вышел к воротам нашего небольшого укрепления. Там действительно стояла небольшая группа людей, девять – шесть воинов при щитах и копьях и три пожилых дядьки в гражданской одежде.

– Стратиг Алексей Душной, – вышел я за раздвинутые телеги. – С кем имею честь?

Визитёры поклонились. Вперёд вышел дядька в красной тунике и серых кожаных штанах, а ля «варвар». Лет ему, на вид, около сорока, волосы чёрные, без седины, лицо благообразное и располагающее – таким, обычно, принято невольно верить. Карие глаза смотрят усталым мудрым взглядом, этак по-отечески, с пониманием. Ростом он около метра восьмидесяти, худ, без отпечатка наиболее популярного в этих краях рода деятельности, то бишь воинского ремесла. И руки без мозолей, значит, работник интеллектуального труда или благородный.

Именно поэтому я заговорил о чести – я воспитанный мальчик, поэтому стараюсь не обижать людей понапрасну. Но дядечка сразу же объяснил, что я зря шаркаю перед ними по паркету.

– Не смеем претендовать на благородство, господин, – произнёс он. – Меня зовут Артемием, я представляю этих людей. Мы – беженцы из города Пелусия. Просим вас принять нас в ваш караван, куда бы вы ни направлялись. Готовы заплатить золотом и предоставить своих воинов в ваше распоряжение, на время пути, разумеется.

Вот так, без подмазок, без обиняков, просто прийти к некоему левому типу, ошивающемуся на тракте, после чего попросить присоединения к его каравану, возмездно, разумеется. Я здесь чуть больше полугода, да, но даже я успел узнать, что так дела не делаются. Значит, есть подвох.

– В чём подвох? – спросил я.

– М-м-м, нет никакого подвоха… – вытянул ладони в мою сторону Артемий, а затем прищурил глаза. – Мы бежим из своего города, взятого ордой варваров-людоедов…

Знаете, когда вас хотят наебать? Когда собеседник вот так вытягивает к вам ладони и щурится,[30] будто перед ним стоит напряжённая работа объяснения чего-то сложного простыми словами. Это невербальный маркер грядущего развода, потому что наебать человека – это напряжённая работа, требующая больших усилий, нежели просто сказать как есть. Смотрите видео, где вам предлагается что-то сделать или чем-то рискнуть? Обратите внимание, делает ли блогер, предлагая какую-то хрень, подобные жесты. Если да, то это, с вероятностью 95,5 %, развод, а если нет, то возможны два варианта. Первый вариант – вас не пытаются развести. Второй вариант – вас разводит опытный специалист по разводам, очень хорошо контролирующий свои рефлексы или человек, знакомый конкретно с этим демаскирующим невербальным элементом.

И да, может показаться, что это какая-то кухонная психология, но уверяю, тема рабочая. Спешу заметить, что я сейчас не щурюсь и вытягиваю ладони в вашу сторону. Легко проверяется на блогерах, насчёт которых вы точно уверены, что они гонят галимую лажу. Эти жесты у таких встречаются очень часто.

Короче, я не повёлся на этот откровенный обман.

– Я хорошо отличаю ложь от правды, – заявил я прямо. – В чём подвох?

Артемий прикрыл глаза и опустил голову.

– За нами погоня, стратиг, – ответил за него один из воинов.

Воин был облачён в длинную кольчугу и византийский шлем, а вооружён был парамирием[31] и пурпурного цвета щитом с хризмой.[32]

Лицо облезлое от солнечных ожогов – видно, что на солнце не каждый день, за что уже успел заплатить. Зато бронзовый загар, ха-ха! Ростом он около метра семидесяти, похож на грека, но я в этносах не особо, поэтому могу ошибаться. Одного Аль Бано хватает…

– Кто? – спросил я.

– Отряд людоедов, – вздохнул воин.

– Я спрашиваю, кто ты такой? – уточнил я формулировку.

– Меня зовут Виктором, я младший сын Петра Балеариса, спафария двенадцатой нумерии стратига Бориса Кринита, – представился воин. – Царствие им небесное…

Ещё одно благородие, раз у его папаши есть фамилия и чин спафария. Спафарий – это, если переводить с греческого, меченосец. Типа, рыцарь в Западной Европе. Бывают ещё протоспафарии, то есть незнатные спафарии с гипотетической возможностью заслужить себе дворянство. Социальные лифты в Византийской империи есть и они, как оно всегда и бывает, тесно связаны с армией и войной. Значит Виктор – рыцарский сынок, но самого базового уровня.

– Аминь, – кивнул я. – Сколько людоедов? Чем вооружены и насколько они далеко отсюда?