Опытный некромант

Все присутствующие немёртвые явно посмурнели, услышав от меня такое заявление. Я никого не кидал, за всю жизнь – так уж я устроен, что сильно не люблю кидать людей. А ещё сильнее я не люблю, когда меня кидают. И если уж меня всё-таки кидают, я устанавливаю причины, а затем, если причины оказались недостаточно вескими и убедительными, применяю санкции, доступные мне конкретно в тот момент времени.

Как говорилось в одном анекдоте про людоедов: Сынок, не играй с едой!

То же самое, по аналогии, делал и я. Придумал для себя, что мертвецы могут быть не только полезным инструментом, но и приятелями или даже друзьями. Но мёртвое живому другом быть не может.

– Когда я сдохну, – вновь заговорил я, сделав глубокую затяжку, – вам будет даже хуже, чем вы только можете себе представить. Связи подчинённости никуда не денутся, вы просто не сумеете уйти от лича или другой высшей нежити, в которую я обращусь посмертно. Он, а не я, вернётся за вами. И тогда вы поймёте, что такое настоящее рабовладельческое угнетение и анальное порабощение. Свобода воли, выбора? Этого нет ни у вас, ни у меня, поэтому зря вы на такое надеялись.

Есть вероятность того, что ЛИЧная моя ипостась окажется душевной, доброй и отзывчивой, но я бы, на месте немёртвых, не сильно надеялся на такое. Некромантская литература говорит, что лич сохраняет только наиболее сильные стороны личности, связанные с некроэнергией, то есть с негативом. Я не могу с уверенностью утверждать, что во мне мало негативных сторон, поэтому лич будет однозначно не самым хорошим малым. Увидим.

– Вы не всё знаете об этом, господин, – сказал Сухой. – Свобода воли есть.

– Да ты что? – усмехнулся я. – Ты же образованный человек, Артём! Наука говорит нам, что свобода воли – это фикция. Особенно после того, что я узнал о Судьбе, у меня нет сомнений в том, что свободы воли не существует.

– Для живых, господин, – Сухой позволил себе улыбнуться.

Да что он несёт? Хотя постойте…

– Твою м-м-м-мать… – прошептал я.

//Российская Федерация, г. Владивосток, 12 сентября 2021 года//

– Сколько можно ждать? – недовольно спросил Савол. – Это ведь не ритуал соединения с аватаром!

Огизис сидела в ритуальном квадрате, наполненном маленькими идеограммами, имеющим древнее происхождение. Настолько древнее, что Савол, изучавший историю ритуалистики в качестве факультатива в академии, не смог узнать ни один из них.

– Не отвлекай её, она смотрит в будущее и в прошлое, – попросил его Ниалль.

Они сидели в пятой комнате снятого Киричем дома, посреди пустого зала, где линолеум был содран для нанесения ритуального квадрата. Человеку это сильно не понравилось, потому что ему теперь придётся иметь непростую беседу с арендодателем, но котов это мало заботило. Будь здесь специальные ритуальные помещения, проблемы бы просто не возникло.

«Но что поделать?» – мысленно спросил себя Савол. – «Дикари-с».

Огизис сидела неподвижно уже седьмой час, лишь иногда открывая глаза и указывая на подключение следующего накопителя некроэнергии.

Кирич скупил все древние редкости, которые только могут иметь отношение к жертвоприношениям, имеющиеся в распоряжении антикварных лавок. Людей почему-то притягивало к таким вещам.

«Только семь видов имеют природную предрасположенность к тёмным искусствам», – подумал Савол. – «Люди входят в тройку самых устойчивых».

– Думаю, надо перекусить, – произнёс Ниалль. – Эй, человек!

Лежащий на диване Кирилл Парфёнов открыл глаза, зачем-то посмотрел на потолок и только потом повернул голову к котам.

– Меня зовут Кириллом, но можно Киричем, – вздохнул он.

– Я знаю, – ответил Ниалль. – Но это неважно. Нам нужно поесть.

– Ну так ешьте, – вздохнул Кирилл. – Я что, запрещаю?

– У нас лапки, вообще-то! – поднял передние лапы Савол. – Ты ещё спишь, человек. Выпей свою бодрящую отраву и наложи нам пищу богов!

Кирилл Парфёнов очень сильно любил действительно ядовитый напиток, продаваемый в металлических банках, забавно шипящих при открытии. Он называл его энергетиком, а Савол считал, что такое количество кофеина – это надёжный путь к болезням сердца.

– Ох, нашли дворецкого себе, говорящие кошки… – пробормотал Кирилл, после чего окончательно встал с дивана и пошёл раскладывать по мискам кошачий корм.

Недавно прибыл заказ из Великобритании: корм «EnglishHoliday» – двадцать три с половиной тысячи рублей за два килограмма. Купить его удалось только через «культ кошководов», как называл Кирилл Владивостокский клуб любителей кошек «Кошачье королевство». Там нашёлся человек со связями в Британии, который сумел, за небольшую денежную комиссию, организовать доставку четырёх драгоценных пакетов с кормом.