Опытный некромант

– … не знаю, сумею ли я заменить ему кости ног, но попробовать мы должны! – воскликнул я. – Ручаешься за качество?

– Обижать меня не надо, – произнёс Ворлунд. – Ты сказал, что отторжения и всей ерунды не будет, поэтому я взял самую прочную сталь из доступных, дополнительно закалил и отпустил – будет прочнее костей в сотни раз. Это крепкий металл, а не хрупкая кость.

Я заулыбался.

– Вот не люблю так делать, – произнёс я. – Не люблю душнить, так сказать, но не могу сдержаться! Кости – это тоже металл.

– Брехня… – произнёс Ворлунд с сомнением.

– Вот кузнец с огромным опытом, м-м-мать его, а элементарных вещей не знаешь! – я постучал пальцем по своему виску. – Кальций – это металл! Поэтому кости, на треть состоящие из различных солей кальция – это композитный материал природного происхождения.

– Не знал, – признался Ворлунд. – Но ты не переживай, стальные кости получились на загляденье… Кстати, хотел спросить кое о чём…

– Ну так спрашивай! – разрешил я.

– Без лишних людей… – попросил кузнец.

Мы отошли от присутствующих неподалёку немёртвых.

– Ну? – спросил я.

– Утром проснулся, – начал Ворлунд. – Чувствую, что-то не так. Смотрю – под одеялом колом стоит. Это нормально? Так и должно быть?

Я озадаченно почесал затылок. Из-за почти нормального цвета кожи и возросшей живости движений, что было достигнуто за счёт альбедо, трудно воспринимать немёртвых именно как немёртвых…

– А ты не рад, что ли?! – неожиданно для кузнеца воскликнул я.

– Да рад, конечно, – ответил Ворлунд. – Но, значит, так и должно быть, да? Ты предвидел такое?

– Ну, кое-какие подвижки наблюдались и до этого, но ты первый, у кого прямо колом, – ответил я. – Так что можешь гордиться.

– И что делать? – спросил кузнец.

– Да ничего, – пожал я плечами. – Продолжай существовать и работать. Если нас не кончат раньше времени, доберёмся до цитринитаса или даже до рубедо, чем чёрт не шутит. Вот там будет что-то более похожее на настоящую жизнь.

Возвращение половой функции – это, конечно, прекрасно, но не то, чтобы очень. Чувствительность у мертвецов пониженная, поэтому половой акт немёртвых будет как при съёмке порнофильма, на восьмой час работы студии: все изображают страсть, азарт, вожделение, но никто уже ничего не чувствует.

Мы вернулись обратно в кузницу, где Ворлунд передал мне тяжёленький набор стальных деталей. Работа предстоит тяжёлая, но зато ноги Волобуеву будет не сломать…

– Господин, там вендиго… – пришёл в кузню Сухой.

– Что «вендиго»? – спросил я, перехватив свёрток со стальными костями.

– Хочет поговорить с главным, – ответил Сухой.

– Чего?! – воскликнул я. – Эти твари тупые, как волки или собаки, нахрен! С кем я там буду говорить?!

– Передаю так, как сказал Пападимос, господин, – ответил Сухой.

Происходящее меня заинтересовало. Говорящие вендиго – это невозможно, потому что не может быть никогда. Главу в учебнике по некромантии, касающуюся вендиго, я перечитал раза четыре, с академическим методом – конспектировал тезисно, а затем объяснял всё Эстрид, которая была для меня этаким экзаменатором. Да, кажется, что это лишняя хрень из университетских времён, нужная только особо заморачивающимся студентам, но это не так. Обрабатывая материал этим методом, можно найти все дополнительные вопросы, которые только могут задать на экзамене. В практической работе это помогает вычленить все моменты, на которых автор не акцентировал внимание. Очень полезная тема, хотя поначалу кажется, что ты идиот, задающий себе тупые вопросы. Но это только кажется. На самом деле, ты идиот, задающий себе правильные вопросы.

Только после тотальной обработки текста главы о вендиго я стал уверен, что выжал из неё всю полезную информацию. И там не было ни слова о том, чтобы эти твари, думающие исключительно своим бездонным желудком, с кем-то хоть о чём-то разговаривали. Более того, исследователи пришли к убеждению, что интеллект у вендиго где-то в районе очень умной собаки или средненького вожака волчьей стаи. То есть очень умный альфа-самец из волков превосходит вендиго интеллектом. Не знаю, где были накопаны эти сведения, но учёный-некромант Айю’Бит давно уже доказал мне, что использовал вполне себе научный метод и, исследуя предмет некромантии, придерживался принципов академичности. Это значит, что сведения о волках и собаках точно взяты не из воображения исследователя. Впрочем, проверить это я никак не могу, но оснований не доверять существу, настолько глубоко исследующему вопрос, у меня просто нет.

И сейчас, вероятно, будет получено некое опровержение фактам, приведённым Айю’Битом.

– Вот это отнеси в прозекторскую, – передал я свёрток Сухому.

Спустившись в казематы для узников, я увидел, что Пападимос стоит перед клеткой с вендиго и что-то говорит на греческом.

– Что здесь происходит? – подошёл я к нему.

– Он говорит, – произнёс Пападимос, – что не понимает, почему мы напали.

– Я его не слышу, – сказал я, услышав со стороны вендиго тишину.

– Господин, ты живой, – ответил Пападимос. – Поэтому ты не можешь его слышать.

– Чего он хочет? – спросил я.