Опыты исследования личной истории

Ее интерпретация показалась мне любопытной: все-таки она склонялась к мысли, что это я хочу ее удержать и нуждаюсь в ней, а не наоборот. Разумеется, эта фантазия долгое время подкреплялась моим согласием работать бесплатно, однако ее сегодняшний визит противоречил такому утверждению. Вот еще одно следствие работы в кредит: теряются реальные представления о том, кто без кого не может выжить, мать без ребенка или ребенок без матери; та симметрия отношений, которая царит в бессознательном (Кейсмент, 1995), как будто подтверждается во взаимодействиях пациента и аналитика. Кроме того, Ю.Т. в своем понимании динамики разрыва исходила из того, что я «тоже человек», т. е. разрыв заставил ее пересмотреть идеализированное и одновременно дегуманизированное представление обо мне, в соответствии с которым Ю. Т. прежде отрицала саму возможность переживания мною каких бы то ни было чувств по поводу происходящего: «Вы профессионал, значит, не должны ничего чувствовать». Возможно, ближайшим результатом этого пересмотра должно было стать обесценивание – противоположный полюс искажения объектных репрезентаций.

Так или иначе, появление Ю. Т. после трехнедельного перерыва я восприняла как в целом прогрессивное движение в сторону построения наших отношений на более реалистической основе. Мои предположения относительно ее потребности испытать и отреагировать возможность автономного функционирования также подтвердились: Ю. Т. заявила, что она, наверное, хочет продолжать анализ, однако еще не приняла по этому поводу никакого решения и не хочет договариваться ни о каких сроках, после чего тут же осведомилась о дате моего возвращения. (Надо упомянуть, что эта встреча происходила за два дня до моего очередного отъезда, о котором Ю.Т. была осведомлена еще до обрыва анализа, так что ее появление именно в те дни объяснялось ее несомненным желанием выяснить конкретную дату моего приезда и «навести мосты» для последующего восстановления отношений.)

Наша следующая встреча состоялась примерно через десять дней после моего возвращения. Началась новая фаза работы в рамках нового сеттинга – три раза в неделю, с непременным условием регулярной своевременной оплаты сеансов. Тут бы и сказке конец, если бы не одно «но»: эта оплата является исключительно низкой по сравнению со средними величинами гонораров за психоаналитический сеанс, фактически символической. И хотя для семьи Ю.Т. эта сумма, помноженная на три раза в неделю, представлялась вполне значимой, сама Ю.Т., осведомленная об актуальной стоимости одного часа психоанализа в Москве, была преисполнена самыми разнообразными чувствами по поводу размера оплаты – от чувства вины до ощущения своего триумфа. Но это уже другая история – история психоанализа за символическую плату.

Заключение

В этой работе мне хотелось поделиться своими соображениями по поводу возможности осуществления психоаналитической работы при несоблюдении стандартных соглашений сеттинга. Мой опыт свидетельствует о том, что игнорирование условия обязательности оплаты анализа стирает грань между «переходным пространством», создаваемым внутри аналитической рамки, и пространством реальных отношений пациента и аналитика, и тем самым прямо и непосредственно влечет за собой разрушение анализа. При этом договоренности об отсроченной оплате приобретают эфемерный характер и фактически не играют сдерживающей роли в развитии фантазий всемогущества и отсутствия границ. В случае пациентки Ю.Т. этот процесс проступил особенно отчетливо в силу ее личностной психопатологии и возрастных особенностей. Характерная для Ю.Т. тенденция к уходу от контакта с реальностью для защиты от невыносимых страхов и напряжения (так называемая защитная организация личности – Steiner, 1993) проявилась в ее стремлении к отрицанию реального компонента взаимодействий с аналитиком. Анализ в кредит стал по сути бесплатным анализом и утратил свою способность предоставлять пациентке «переходное» или «игровое» пространство при сохранении границы между реальными и «as if» отношениями, в результате чего связь Ю. Т. с реальностью еще больше ослабела. Восстановление сеттинга повлекло за собой крушение иллюзорных отношений, которые были тесно переплетены с реальными, и потому часть реальных отношений – терапевтический альянс – тоже оказалась под угрозой. Тем не менее в данном случае реальные отношения в конечном итоге уцелели и позволили продолжить аналитическую работу.

Литература

Кейсмент П. Обучаясь у пациента. Воронеж: НПО «Модэк», 1995.

Кернберг О. Тяжелые личностные расстройства. М.: Класс, 2000.

Томэ Х., Кэхеле Х. Современный психоанализ. М.: Прогресс, 1996. Т. 1, 2.

Erle J. B. On the Setting of Analytic Fees // Psychoanalytic Quarterly. 1993. V. LXII. P. 106–108.

Laufer M., Laufer M. E. Adolescence and Developmental Breakdown. New Haven: Yale Univ. Press, 1984.