Опыты исследования личной истории

Ментализация – это фундаментальный способ существования психики человека, ее социального функционирования и саморегуляции, задействованный в установлении прочных связей между значимым ранним опытом субъекта, его внутренними состояниями и их репрезентацией. На нем же основывается и психоанализ: «Где было Оно, должно стать Я» – ведь это и есть требование осуществления трансформации не ментализированных элементов бессознательного в осознанные ментальные репрезентации. В данной работе речь пойдет об основных идеях и понятиях, развиваемых в русле британской школы психоанализа на основе взаимодействия и взаимообогащения клинического анализа, с одной стороны, и теории и исследований привязанности – с другой. Задача – показать, насколько продуктивными и плодотворными могут быть эти идеи для клинической работы с определенным типом пациентов: теми, кто демонстрирует явные дефекты или дефицитарность рефлексивной функции, и потому, на первый взгляд, мало пригоден для аналитической работы, однако именно такие пациенты все чаще обращаются за помощью.

Прежде всего следует прояснить, что такое ментализация. В трудах Фрейда понятию ментализации соответствует понятие психической переработки. В современной англоязычной терминологии говорится уже о ментализации как процессе трансформации, связывающем телесные возбуждения с внутрипсихическими репрезентациями (Bouchard, Lecour, 2004), т. е. это операция, в результате которой сны, симптомы, фантазии становятся искаженными репрезентациями инфантильных сексуальных желаний. Ментализировать – это значит вырабатывать мысли о желаниях.

В современном психоанализе понятие ментализации наиболее интенсивно разрабатывается Питером Фонаги и его сотрудниками. Сочетая теорию привязанности, психологию развития и современный подход эго-психологии, Фонаги сначала предложил термин «рефлексивная функция» для описания способности к созданию «теории психики», т. е. определенного достижения в ходе онтогенеза, которое состоит в способности учитывать психическое состояние другого человека для понимания и предсказания поведения. Эта способность включает приписывание себе и другому человеку целенаправленность, восприятие собственной внутренней реальности сначала как эквивалента внешней реальности (имплицитное убеждение субъекта, что его репрезентации действительно отражают реальность), а затем развитие способности воспринимать мнимое качество психических состояний – в игре, а затем и в других контекстах. Фонаги подчеркивает, что возникающая способность ребенка мыслить в терминах психических состояний является функцией, аналогичной способности того, кто о нем заботится, воспринимать психические состояния ребенка, и это является ключевым средством передачи привязанности. В своем цикле работ, посвященных вопросам развития ментализации, П. Фонаги и М. Тарже рассмотрели функцию ментализации как центральный процесс социального функционирования и саморегуляции человека (Fonagy, Target, 1996, 2000; Target, Fonagy, 1996).

Важно различать рефлексивное функционирование и ментализацию; рефлексивное функционирование – это специальная разновидность использования репрезентаций и символизации для придания смысла психическим состояниям (Bram, Gabbard, 2001). Ментализация – это процесс, ориентированный на трансформацию «биологического субстрата» (т. е. возникающих в нервной ткани инвидида возбуждений) в желания, поддающиеся передаче другому, тогда как рефлексивное функционирование отвечает за ментальную переработку конкретных, иногда жестоких и травматических фактов реальности в отношениях между ребенком и его окружением.

Степень развития ментализации детерминирует также и уровень развития системы Супер-Эго. Ментализация Супер-Эго подразумевает развитие у человека способности к установлению динамической схемы репрезентаций и способности к самонаблюдению, что, в свою очередь, предполагает выработку определенных правил, касающихся того, какие внутренние действия и каким образом должны быть произведены для осуществления наблюдения за последовательными процессами, ведущими к самонаказанию и угрожающей активности. Чтобы проиллюстрировать понятие ментализации, его теоретические основания и следствия для клинической практики, обратимся к реальному клиническому материалу, взятому из анализа пациентки С.