Опыты научные, политические и философские (Том 1)

Примордиальный фактор, действуя один, должен был вызвать одинаковую первоначальную дифференциацию во всех протоплазматических единицах. Говоря "одинаковую", я должен немедленно же ограничить значение этого слова окружающие физические и химические условия не могли быть всегда и везде абсолютно теми же самыми, в особенности когда первые зачатки органических существ получили широкое распространение, между степенями и разрядами возникшей дифференциации поверхностного слоя неизбежно оказывались различия. Как только они появились на сцену, выступил естественный подбор, так как несомненно, что несходства, происшедшие между отдельными единицами, имели влияние на их жизнь некоторые из видоизмененных форм переживали сравнительно с другими. Хотя нам совершенно неизвестны причины, вызвавшие возникновение процесса деления, повсюду встречающегося у самых мелких форм жизни, тем не менее мы должны заключить, что он, раз установившись, благоприятствовал распространению форм, наиболее выгодно дифференцированных средою. Хотя деятельность естественного подбора должна была возрасти с того момента, когда он однажды выступил на сцену, тем не менее дифференцирующее действие среды никогда не переставало быть его соучастником в развитии этих первоначальных животных и растений. То занимая господствующее положение, как при возникновении сложных животных и растений, то теряя его с возрастанием дифференциации тех высших типов, которые дали более простора естественному подбору, это действие среды тем не менее служило и должно всегда служить причиной и прямых, и косвенных видоизменений в структуре.

Вместе с развитием того замечательного процесса, который, начинаясь у мельчайших форм жизни, где он называется конъюгацией, приходил постепенно в половое размножение, на сцену выступили причины многочисленных и явно случайных изменений. Смешение конституциональных наклонностей, более или менее разнородных вследствие разнородности физических условий, неизбежно повело к случайным сочетаниям сил, вызывающих отклонения в структуре. Эти отклонения, без сомнения, большей частью уничтожались, но иногда увеличивались благодаря переживанию наиболее приспособленных. По мере того как вместе с растущим разнообразием в формах жизни борьба и соперничество становились постоянно активнее, случайные видоизменения структуры, не имеющие никакого значения в отношениях со средою, стали обладать большой ценностью в борьбе с врагами и конкурентами, а естественный подбор таких изменений сделался преобладающим фактором. Его действие приобретало особенно необъятную важность в растительном мире; равно как и в обширной части животного мира, характеризующейся относительной неактивностью, переживание особей, получивших изменения в благоприятных для себя направлениях, должно было также постоянно служить главной причиной расхождения видов и случайного образования высших видов.

Но постепенно, с увеличением деятельности, которое мы видели, восходя к последовательно высшим ступеням животных, и главным образом с возрастанием сложности жизни, на сцену все более и более выступает в качестве фактора унаследование таких видоизменений структуры, которые возникают вследствие видоизменения функции. Этот фактор окончательно выдвинулся среди созданий с высокой организацией, и, по моему мнению, существует достаточно оснований для вывода, что среди высшего типа творений - цивилизованных людей, у которых разряды отклонений, вызывающих переживание, слишком многочисленны для удобного подбора какого-нибудь из них и у которых переживание наиболее приспособленных находит множество препятствий, - этот фактор приобрел главное значение роль, принадлежащая переживанию наиболее приспособленных, обыкновенно ограничивается сохранением тех, у которых вся сумма способностей, образовавшихся путем функциональных изменений, сложилась наиболее благоприятно. Разумеется, на этот беглый обзор отношений между факторами следует в значительной степени смотреть как на умозрение. Мы слишком далеко ушли теперь от эпохи возникновения жизни, чтобы получить данные для чего-нибудь большего, чем гадательные заключения о ее самых ранних стадиях, в особенности ввиду отсутствия какого-либо указания на способ возникновения, сначала агамогенетического, а затем и гамогенетического размножения. Но тем не менее мне казалось, что будет уместно представить это общее соображение для указания, насколько дедуктивное истолкование гармонирует со многими заключениями, достигнутыми посредством индукции.

Профессор Гексли в своей статье в "Encyclopedia Britanica" пишет нижеследующее: