Ор`ин. Рассвет над Эриданом

«Что это было? Образ из прошлого? Без картинки? Таких у меня еще не было. Но если так, то кто была эта женщина… девушка? И почему от ее голоса у меня так все встрепенулось внутри?.. Спросить Михаэля? Или лучше Даниона? С Михаэлем нельзя. Еще не хватало разборок из-за Флоранны. Хотя это, ведь, было до того, как мы с ней раскрыли друг другу свои души. А заявляться в дом к темному демиургу и уточнять подобное как-то… Не думаю, что я делился с кем-то своими связями с женщинами до развоплощения. Если она не демиург, то это не особо одобряется. С чего я вообще взял, что это именно подобного рода связь?! Разговор хоть и звучал двусмысленно, но был вырван из контекста. Нужно сначала поговорить с Дариэлем. Стоп. О чем? «Дар, ты знаешь, меня тут накрыло странное воспоминание с какой-то особой женского пола.» Так что ли? О, Бездна меня забери, еще таких проблем мне для полноты картины не хватало!»

— Такое чувство, что стоит мне немного отвлечься от всего и отдохнуть, как сверху сваливается новая проблема… — пробормотал хмуро я.

— Что? — спросила Анита, остановившись у калитки во двор.

— Нет, ничего, — слабо улыбнувшись, ответил я.

Зайдя в дом, мы обнаружили вернувшихся Жерона и Марью. Девчушка эмоционально рассказала о том, чем мы занимались, и продемонстрировала парящих за ней светлячков. Сначала родители, как и думал, испугались. Но после моего заверения, что это не опасно и, вообще-то, Анита может поступить в академию, стать хорошим магом и найти высокооплачиваемую работу в любом из городов, обрадовались за дочурку и поздравили ее с открывшимся даром. После этого я отдал Марье заготовленный подарок, получил в ответ теплое объятье, и все сели за стол. Ужинать.

Разбирали мои сумки до поздней ночи. Жерон прикидывал, что из лекарств кому отдать. Марья занималась тем же, но с купленной мною «экзотической» столичной едой. При этом я ловил на себе благодарные, добрые взгляды. Не из-за вещей. Все прекрасно понимали, зачем я это привез и почему на самом деле приехал. Никто вслух не озвучивал, но я все равно смутился. А когда ознакомление с содержимым моих сумок завершилось, во входную дверь постучали.

На пороге оказался Йер. И я вспомнил, что обещал ему разговор. Пожелав спокойной ночи семье старосты, заверил их, что приду утром перед «отъездом», и мы с фэйном направились в сторону леса. Подальше от возможных ушей. Прибыв на поляну, на которой пару часами ранее были с Анитой, я сел под то же дерево и вопросительно посмотрел на не решающегося заговорить духа. Спустя минуту молчания он переборол себя, сел напротив и произнес:

— Эбен, ты же знаком лично с создательницей?

— Знаком… — нехотя ответил я. Мне казалось, разговор пойдет в другом направлении.

— Понимаешь… Я все пытался выбросить это из головы, когда вспомнил все. Но появился ты и… — он печально ухмыльнулся и замолчал.

— И?

— Если Богиня взяла нас всех с Земли, значит у нее с нашим миром есть связь, да? Я хотел… У меня там остался один близкий мне человек. Я не думал о нем, когда принимал предложение Богини. Слишком много всего навалилось. Ты понимаешь меня?

Я молча кивнул, чтобы не сбить с мысли фэйна, который и так через силу выдавливал из себя слова.

— Я хотел попросить. Ты можешь передать Богине, чтобы она сказала тому человеку, что со мной все хорошо? Или хотя бы просто проверила, как он, — выпалил дух огня и молящим взглядом уставился на меня.

— Что за человек? — спросил вместо ответа я. Давать напрасные обещания не спешил.

— Катя. Екатерина. Моя дочь, — произнес Йер, и у меня сжалось сердце, — Я видел, как ты тепло относишься к Аните. Ты ведь знал ее еще с детства? Подумал, ты хоть немного сможешь понять мои чувства.

О, я понимал его как никто другой. Миры для демиургов были теми же детьми. И я знал, что на сердце у отца, неожиданно для себя вспомнившего о существовании своего ребенка. Ребенка, которого он больше не может увидеть, узнать, все ли у него в порядке, помочь…

— Дай свою руку, — еще прежде чем хорошенько все обдумать, произнес я.

Фэйн тут же исполнил просьбу. Я прикрыл глаза, уносясь в сознание Эридана. Нашел нить, ведущую к Йеру и по ней сущность духа. С этого ракурса все выглядело иначе, чем через истинное зрение. При высокой сосредоточенности демиург мог проникнуть в сознание своего существа, распознать его эмоции, чувства, внутренние установки. И увидеть то, что когда-то видело это существо своими глазами. Услышать то, что оно слышало. Ощутить прикосновения, запахи и более тонкие материи, которые в силу ограниченности органов чувств не могло поймать существо.