Оракул

— Есть одно неприятное обстоятельство, дорогой Калиостро. Если верить нашему хорошему знакомому Терентию Филипповичу Доренко, то его предка фон Дорна убил не кто иной, как поручик Друбич. И этот же Друбич, согласно тому же источнику, отправил на тот свет и местного Дракулу — графа Глинского.

— Ну и что?

— Так ведь Друбич это я. Именно мне сегодня предстоит вступить в брак с Екатериной Глинской.

— Это Катька тебе сказала?

— Допустим. Но если свершится это событие, то почему бы не свершиться другому?

— То есть ты убьешь Коляна Ходулина?

— Выходит что так. Я боюсь, что после встречи с оракулом нам придется доигрывать взятые на себя роли. Мы ведь не знаем, с какой целью сюда приезжал тот Друбич. Возможно, им двигала не только любовь к сестре графа. Говорили же тебе фрейлины, что этот лейб-гвардеец еще тот типчик.

— Авантюрист, — охотно подтвердил Кравчинский, — за которым числится множество темных дел. Поздравляю тебя с таким предком, Кузнецов. Но фон Дорна ты не убил?! А ведь должен был убить, Ярила! И твой предок тогда, в восемнадцатом веке, сделал это не моргнув глазом.

Ярославу пришло на ум, что Аполлон в своих предположениях скорее всего прав. Более того, поручик Друбич убил тогда не только фон Дорна, но и, возможно, Ваньку Митрофанова, который именовался как-то по-другому.

— Ванькой Каином он звался, — неожиданно проявил осведомленность в делах давно минувших Кравчинский. — Я сегодня специально завел разговор об этом с Глинским. Отъявленным мерзавцем был этот Ванька, загубившим не одну христианскую душу. Так что отдельное вам спасибо, господин поручик, от местных жителей.

Тем не менее смерть Ваньки Каина не повлекла за собой смерти Ивана Митрофанова, исполнявшего роль атамана шайки разбойников в этом спектакле. Это обстоятельство, во-первых, сильно облегчало совесть Ярослава Кузнецова, а во-вторых, возможно, указывало путь, по которому следует идти.

— Хочешь сказать, что насильственная смерть вернет того же Коляна Ходулина в естественное состояние? — прищурился в сторону приятеля Кравчинский.

— Можно сделать и такое предположение, — осторожно отозвался Кузнецов.

— А вот в этом я как раз и не уверен, Ярослав. — Кравчинский покачал головой. — Не мы с тобой режиссеры и драматурги этого спектакля. Ванька Каин умер в предписанный сюжетом срок, до конца сыграв ту роль, для которой его предназначали. Что касается Коляна Ходулина, то нашему приятелю еще, похоже, очень многое предстоит сделать. Боюсь, что тебе не позволят его устранить, а если ты попытаешься это сделать, то далеко не факт, что наш друг воскреснет. Актерское самоуправство всегда раздражает драматургов и режиссеров, и санкции против ослушников последуют незамедлительно.

После недолгого размышления Кузнецов пришел к выводу, что Аполлоша, скорее всего, снова прав. Разумеется, стрелять направо и налево Ярослав не собирался, ему просто хотелось понять правила, по которым развивается эта игра, чтобы не оплошать в ответственный момент. И, уж конечно, неплохо было бы просчитать ситуацию наперед, тем более что кое-какими сведениями о целях участников драмы они располагают.

— А что ты конкретно имеешь в виду? — удивился Кравчинский.

— И Глинскому, и Терентию Филипповичу Доренко нужна диадема, но не сама по себе, а как ключ к какой-то тайне, дающей ощутимые дивиденды. У меня сложилось впечатление, что старший оперуполномоченный знает, что ищет. Известно ему и о том, что эти поиски сопряжены с риском потерять не только жизнь, но и бессмертную душу.

— А откуда ты знаешь, что этот Доренко-Дорн вообще существовал, может, это мифический персонаж?

— Нет, Аполлон, в том-то все и дело, что старший оперуполномоченный реальное лицо, иначе он не был бы интересен оракулу, или режиссеру, как ты изволишь выражаться, и тот не стал бы выводить его на сцену в качестве персонажа.

— Хочешь сказать, что и режиссер ищет что-то, давно утерянное, перелистывая страницы своей памяти?

— Нет, он не просто перелистывает страницы, он выстраивает сюжет, который неизбежно должен привести его к какому-то нужному результату.

— И кем может оказаться этот таинственный режиссер, по-твоему?

— Понятия не имею, — пожал плечами Ярослав. — Возможно, инопланетянином. Но в любом случае это не первая его попытка получить искомое. Две предыдущие закончились провалом. Видимо, проанализировав собственные ошибки, он внес коррективы в свою работу.