Оракул мертвых

…Но когда ты.
Праведно мстя, женихов, захвативших насильственно дом твой,
В нем умертвишь иль обманом, иль явною силой — покинув
Царский свой дом и весло корабельное взявши, отправься
Странствовать снова и странствуй, покуда людей не увидишь,
Моря не знающих, пищи своей никогда не солящих,
Также не зревших еще ни в волнах кораблей быстроходных,
Пурпурногрудых, ни весел, носящих, как мощные крылья,
Их по морям, — от меня же узнай несомнительный признак:
Если дорогой ты путника встретишь, и путник тот спросит:
«Что за лопату несешь на блестящем плече, иноземец?» —
В землю весло водрузи — ты окончил свое роковое,
Долгое странствие. Мощному там Посейдону принесши
В жертву барана, быка и свиней оплодителя вепря,
В дом возвратись, и великую дома сверши гекатомбу
Зевсу и прочим богам, беспредельного неба владыкам,
Всем по порядку. И смерть не застигнет тебя на туманном
Море; спокойно и медленно к ней подходя, ты кончину
Встретишь, украшенный старостью светлой, своим и народным
Счастьем богатый. И сбудется все, предреченное мною. [11]

— «Танатос экс алос», — повторил Мишель. — Смерть на море, смерть от моря. Основываясь на этих словах, с древних времен принято считать, что смерть пришла к Одиссею с моря. Данте Алигьери, тоже не знавший греческого оригинала, полагал, что герой, вероятно, встретился с Океаном за Геркулесовыми Столпами и ушел на дно вместе со своим кораблем у горы Чистилища. Согласно Теннисону, он погиб в Атлантическом океане, когда плыл к новому свету, однако это греческое выражение трактуют также как «вне моря, далеко от моря», а значит, Одиссей умер вдали от этой природной стихии…

— Действительно, в пророчестве, кажется, содержится намек на путешествие в глубь земли…

— Да, к тому месту, где люди не знают моря, никогда не видели корабля и не могут отличить весла от лопаты для веяния зерна.

— Сухопутная одиссея, о которой, насколько мне известно, не сохранилось преданий. — Норман заглянул в примечания к только что прочитанному им фрагменту текста: — В этом комментарии говорится, что вторая часть пророчества Тиресия — недоработка поэта, не сумевшего завершить свое произведение и оставившего неразрешенной вражду между Одиссеем и богом Посейдоном, чьего сына, циклопа Полифема, Одиссей ослепил. Гомер не мог допустить, чтобы человек всерьез бросил вызов богам. Многие считают, одиннадцатая песнь — более поздняя вставка, но теперь у нас есть доказательство: на том сосуде содержится неоспоримое свидетельство существования второй «Одиссеи», созданной по крайней мере на четыреста лет раньше, нежели чем первая письменная редакция поэмы… Смотри, сомнений быть не может: та микенская ваза относится к XII веку.

Он разыскал в шкафу папку с рисунками, которые начал делать в университете, и разложил их все по очереди на столе.

Норман смотрел на него пораженно:

— Кто выполнил эти наброски? Боже, мне кажется, я снова воочию вижу тот сосуд, как будто все случилось только вчера…

— Я. Некоторое время назад. Образ того предмета вдруг возник в моем сознании, чистый, яркий. Я рисовал так, словно сосуд стоял передо мной.

— Значит, ты и без меня поехал бы туда.

— Не знаю. Может быть. В последние несколько недель меня терзают сомнения.

— Мишель, ты ведь решил ехать, а какова твоя цель? У путешествия всегда есть цель и конечный пункт, помнишь? Так мы говорили.