Оракул мертвых

В тот же вечер агент Пенделени встретил в таверне Иеролимина водителя фуры, преградившей ему дорогу, когда он ехал на помощь Карагеоргису. Этот человек был вне всяких подозрений, он более тридцати лет работал в городке. Зато подозрительным оказалось выполнявшееся им поручение: на пирсе он взял в кузов древесину, только что выгруженную с лодки, чтобы потом довезти ее на причал в Гитионе, где ее поместили на лодку, очень похожую на первую, возможно, на ту же самую.

— Это не показалось тебе странным? — спросил агент Пенделени.

— Конечно, показалось.

— А тебе не пришло в голову спросить у владельцев лодки, что за странные хороводы они водят?

— Мне заплатили заранее, так почему же я должен вмешиваться в события, которые меня не касаются? Меня просят забрать груз в одном месте и отвезти его в другое — мне это подходит, лишь бы денежки капали.

— А кто поручил тебе этот заказ? Ты помнишь того человека?

Водитель фуры кивнул:

— Еще бы мне его не помнить: такие лица не забываются.

— Он из наших мест?

— Нет. Здесь его никогда не видели, но места он знает хорошо.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Вчера утром, когда он приплыл сюда на своей лодке, дул мелтеми,[12] и, скажу тебе, он так ловко управлялся с судном, словно всегда знал здешние воды, просто на удивление.

— Ты можешь описать его?

— Среднего роста, крепкого телосложения, за пятьдесят, глаза голубые — светло-голубые, как вода у утесов, — и каменное лицо. Несомненно, моряк, и опытный.

— Он находился на борту лодки, когда ты разгружался в Гитионе?

— Нет. На самом деле на лодке никого не было. Я все сложил на пристани и подписал квитанцию в кооперативе грузчиков. Я даже не знаю, забрали ли они ее обратно, эту древесину.

Галерея, узкая, словно труба, и совершенно темная, начала наконец расширяться; свод туннеля теперь освещало слабое, едва заметное сияние.

— Поднапрягись еще немного, всего несколько метров — и мы сможем отдохнуть. Давай крепись, пойдем, ну вот…

Коридор еще больше расширился и превратился в огромную площадку под бесконечным неровным сводом. Очень слабое, но четкое сияние, на контрасте с предшествующим ему мраком, позволяло различить контуры пещеры.

— Боже мой, адмирал, что это за свет?

— Естественная фосфоресценция скал. Здесь они также обладают довольно высокой радиоактивностью. Именно поэтому я попросил тебя надеть полиэтиленовый плащ, и хорошо бы также надвинуть капюшон. Нам придется пробыть тут еще много часов, так что лучше не рисковать понапрасну.

— Я не понимаю. Откуда вы знаете об этом туннеле под водой, откуда вы знали, что тот ужасный коридор превратится в своего рода подземный собор…

— Это еще не все, сынок. Вскоре море, покрывающее дно грота, опустится достаточно низко, чтобы сюда мог пролиться лунный свет, и тогда ты еще не такие чудеса увидишь.

— Вы не ответили на мой вопрос… Вы почти никогда не отвечаете на мои вопросы.

— Ты ошибаешься. Я ответил на все твои вопросы — на настоящие… Ты жаждал справедливости и уготовил судный день для тех, кто разрушил твою жизнь и жизнь Элени… Разве остальное имеет значение?

И тут на дальней стене пещеры затрепетали отблески, а свод засиял ослепительным заревом, жидким и подвижным, оживленным переменчивыми и безмолвными волнами: лунный свет отразился от подернутой рябью поверхности воды. Цвет скал сделался более ярким, оттенки его постоянно менялись. Стал слышен шепот моря, протяжный и могучий, словно дыхание спящего великана, а потом в воздухе, испещренном трепещущими отблесками, появился сильный запах соли.

— Пойдем, — сказал адмирал Богданос. — Чтобы добраться до выхода из пещеры и до моря, нужен почти час. Мы должны поторопиться, пока вода не поднялась слишком высоко.

Он двинулся дальше по мелкому гравию, покрывавшему дно пещеры, и шум его шагов смешался с далеким плеском волн Эгейского моря и с дуновением ветра. Клаудио последовал за ним, но вскоре остановился и застыл, пораженный: теперь свет заливал и пол грота, ясно очерчивая все малейшие неровности.

Огромная площадка была испещрена многочисленными курганами — тысячами, десятками тысяч могил. Над многими стояли надгробия из известняка, селенита или кварцита. Иногда рядом находилось какое-нибудь оружие, разъеденное солью, едва узнаваемое, воткнутое в землю. В иных местах поток воды разрушил могилы, обнажая останки и наслоения известняка, и создавал призрачные картины.

— Что это такое? Адмирал, что это за место — такой огромный некрополь?.. Это невероятно… подобное место… не может существовать в реальности.

Богданос продолжал идти дальше не оборачиваясь:

— Это Аид. Царство мертвых. Легенда гласит, что пещеры Диру были входом в Аид. Так вот, это и есть Аид.

— Вы решили надо мной подшутить?