Оракул Вселенной (Путь равновесия)

— Вас ожидает поистине сказочный костюмированный бал-маскарад с метаморфозами и сюрпризами, состязания в музыкальном, артистическом и спортивном мастерстве, дуэли остроумия, силы и ловкости, рыцарский турнир, победитель которого выберет Королеву праздника, и светомузыкальная фантасмагория «Объятия Земли вечной».

— Прелестно! — шепнула Джоанна. — Как ты думаешь, у меня есть шанс примерить корону?

— Если только я буду участвовать в турнире — то стопроцентный, — так же шепотом ответил Зоров. — И ты будешь самой красивой королевой.

Джоанна украдкой коснулась губами щеки Зорова, и щемящая нежность захлестнула его. И впервые острое сожаление, что он не простой курортник, чиркнуло по сердцу… Он с усилием вернул мысли в рабочую плоскость. Альфред Рушан закончил выступление и царственным жестом пригласил всех во Дворец Радости. Толпа зашумела, загалдела и с энтузиазмом двинулась по ступенькам.

— Не кажется ли тебе, Саша, что для пользы дела нам неплохо бы поселиться в соседних жилых блоках? — С видом прожженной заговорщицы произнесла Джоанна, а в глазах лукавым чертенятам тесно было.

— О да! — в тон ответил Зоров. — Еще бы! Дело, оно, как водится, превыше всего. Кстати, жилые блоки здесь называются апартаментами. Смею заверить, совершенно справедливо.

Переговариваясь таким образом, они миновали лестницу и остановились еще на одной площадке у самого подножия дворца. Отсюда он производил еще более сильное впечатление. Величественное здание не только не подавляло, но рождало ощущение устремленности ввысь; недаром один из художников назвал дворец «изваянным в хрустале полетом». Изящные колонны словно парили в воздухе, лишь слегка поддерживая невесомую громаду фасада с разноцветными порталами, арками, террасами, висячими садами и венчающими дворец шпилями куполов, гордо нацеленными в зенит; и все это лучилось, переливалось, мерцало в завораживающей игре света, в грациозном танце тысяч маленьких радуг. С площадки, куда привела главная лестница, веером разбегались четырнадцать разноцветных лестниц поуже. Поднявшись до середины одной из них, Альфред Рушан обернулся:

— Дорогие друзья! Наш дворец имеет четырнадцать жилищных секций и соответственно четырнадцать главных входов и столько же залов-фойе. Название каждого из них соответствует либо названию основного спектрального тона, которые образуют всем известные семь цветов радуги, либо имени одного из семи редких и красивых земных камней: алмаза; изумруда, сапфира, рубина, жемчуга, опала и янтаря. Пусть каждый из вас выберет свой любимый цвет или камень и отправится к соответствующему входу. Надеюсь, никто не будет разочарован.

Толпа немедленно пришла в движение, разделяясь на ручейки различной ширины, которые хлынули вверх по всем четырнадцати лестницам.

— И что выбрала очаровательная молодая пара? — Небесно-голубые глаза Макса Дональдсона лучились доброжелательностью. Он приблизился незамеченным и деликатно кашлянул, прежде чем задать вопрос.

— Лично у меня глаза разбегаются, — призналась Джоанна.

— Если исходить из моих профессиональных привязанностей, то мой цвет — зеленый, как преимущественный цвет земной флоры, а мой камень — янтарь, как единственный камень растительного происхождения. — Дональдсон рассмеялся.

— Мне очень нравится янтарь, — сказала Джоанна. — Он такой теплый, солнечный…

— Замечательно! Я выбираю янтарь! — С энтузиазмом воскликнул Дональдсон.

— Вы словно прочитали мои мысли, — улыбнулся Зоров, — потому что мне посчастливилось дважды побывать здесь, и оба раза я выбирал янтарную секцию. И сейчас с удовольствием поддерживаю ваш выбор.

— Значит, решено! — обрадовался Дональдсон. — Уверен, мы будем добрыми соседями. Мне всегда везло на хороших людей.

Арка янтарного входа, казалось, была выложена остывающими, но еще горячими кусочками солнца. В самом же холле царил таинственный янтарный полусвет.

— В качестве уже побывавшего здесь человека рекомендую поселиться на верхнем ярусе, — сказал Зоров. — Мы, таким образом, получим ряд преимуществ, обусловленных близостью крыши. Там и прекрасные смотровые площадки, и рестораны под открытым небом, и флайерные стоянки.

— Принимается! — Дональдсон энергично кивнул. — Конечно, если не возражает милая дама.