Оракул выбирает королеву

И Леона испугалась. Хоть и бояться особенно было нечего: в конце концов, она и замужем побывала, и повидала там тоже немало, маркиз Риквейл любил разнообразие. Но если сравнивать, то у Леоны возникало странное чувство, что, только откликнувшись на этот совершенно дикий взгляд Армана, она тут же полыхнет — и вмиг сгорит в пламени его страсти и собственной жалости.

Чтобы как-то отвлечься, она попыталась расспросить Линто про девочку, о которой могла помнить королева. Лучше бы не спрашивала, потому что думать о Линто как о дураке, которого легко обвели вокруг пальца, не хотелось. Но из его рассказа следовало, что примерно так и есть: ну подумать только, взрослый мужчина, а так верит в сказки про сестру…

Леона цедила морс, он катался кисло-сладкими каплями на языке, а сама вяло думала о том, что, если что-то человеку внушать с самого детства, то потом очень трудно его переубедить в обратном. Хотя, возможно, сестра действительно существует, и Арман ходит перед королевой на задних лапках не зря.

Потом Линто погасил фонарики на стенах. Она протянула ему подушку, несколько минут прислушивалась к тому, как он возится, устраиваясь на ковре. Сон накатывал просто необоримо, и Леона смирилась, успев подумать о том, что только бы никакой гадости не приснилось. Она даже не сообразила, что провалилась в сон, как будто мгновение пронеслось — и подскочила в постели, когда со всех сторон брызнул яркий свет. Вскинула руку, прикрывая глаза, запоздало вспомнила о том, что наверняка выскочила из полотенца. А еще через мгновение во рту стало сухо, как будто песок жевала, и комната вокруг закружилась.

— Ба, смотрите, какая цыпа, — загоготали, заржали вокруг.

Леона затрясла головой, кое-как закрылась и, забыв как дышать, обежала взглядом комнату. Черт. Так и знала ведь, что тот тип, которому Линто заложил кольцо… не просто так не понравился. И где же сам Линто?

Их было… четверо. Трое плотно сбитых парней, в дешевых куртках и штанах, а четвертый — тот самый, большеголовый. Как раз именно он рассматривал Леону с омерзительной ухмылкой, показывая сгнившие передние зубы.

— Арман, — с трудом выдохнула она.

Все мысли словно замерзли. Леона тихо заскулила от ужаса. Зачем здесь эти люди? Это те, кто охотились за Линто? Они их убьют? Или что?

— Хороша, — заметил чернявый парень, что стоял у двери, — мы ее с собой заберем, Голован?

Поняное дело, кого так называли. Особой фантазии не нужно.

Голован ответил не сразу. Он как раз стоял с той стороны кровати, где улегся спать Линто, и вместо ответа что-то пнул на полу. До Леоны донесся сдавленный хрип.

— Арман, — позвала она громче. Только бы он был жив.

— Ты путаешь, детка, меня зовут Голован. И говорить сейчас надо со мной.

Леона обхватила себя руками за плечи, заставила себя оглядеть разбойников — а в том, что это была местная банда, сомнений уже не осталось — и спросила:

— Что вам нужно? У нас нет ничего. И что вы… с ним сделали?

— Пока что связали как следует, — Голован не сводил с нее масленого взгляда, — мне кажется, за этого льесса можно получить неплохой выкуп, да, куколка?

— Не трогайте его, — выдавила Леона.

Ей становилось все страшнее, хотя — куда уж больше?

— Не трогайте. За него дадут выкуп, хороший. Сколько вы хотите?

А в голове билась, металась тревожная мысль: почему Арман молчит? Да и почему дал себя связать?

Голован наклонился, видимо, к Линто. Пнул его еще раз.

— Ну, а ты что скажешь? Дадут за тебя выкуп?

Леона заметила, как один из разбойников сунул нос в кувшин с остатками морса, но другой тут же шлепнул его по руке:

— Не лезь. А то рядом захрапишь.

"Нас опоили, — подумала Леона, — иначе Арман бы проснулся, и они бы его не связали".

— Мне нужно отправить записку, — наконец раздался голос Линто, хриплый, больной, — будет вам выкуп.

Голован обрадовался, потер ладони друг о дружку, подмигнул Леоне, снова демонстрируя пеньки, оставшиеся от зубов. Леону ощутимо затошнило, и пришлось дышать глубоко-глубоко, чтобы унять спазмы в желудке.

— Выкуп — это хорошо. Дадим тебе и бумагу, и почтовика… — и тут же уставился на нее темными щелками-глазами, — а что насчет тебя, кукла? Нам сказали, ты его жена. Выходит, заплатить за тебя может только он, в то время как сам слегка неплатежеспособен в настоящий момент. Не находишь это несправедливым?

Леона подумала о том, что могла бы потянуть время и написать записку… ну, хоть бы и мужу. Понятное дело, что он бы и не пошевелился, чтобы ей помочь, а может, и обрадовался бы, мол, сама помрет… Но времени хватило бы на то, чтобы Линто что-нибудь придумал.

— Эй, ты, — Голован снова пнул связанного оборотня, — не против, если твоя женушка сама с нами расплатится? Больно хорошенькая. У нас такие редко бывают. Сразу видно, что вы сверху, оттуда, где солнце светит. Яркая, сочная. Не боись, мы ее тебе вернем. Потом.

У Леоны вопль застыл в горле. Они что, серьезно? И все это на самом деле?

— Не трогайте, — просипел Линто, — если хоть пальцем тронете…

Они заржали так весело, словно услышали забавную шутку.

— И не только пальцем, — подсказал кто-то из них.