Оранжевая принцесса. Загадка Юлии Тимошенко

Турчинов знал, что ответит Юля, и попытался отвести от нее удар, заодно как бы выразив заботу о репутации президента. «Леонид Данилович, — задушевно сказал он, — лучше бы вам самому инициировать создание комиссии, которая доказала бы, что вы не виноваты. Это был бы сильный ход с вашей стороны».

Кучма разгадал игру в два счета. «Не умничай, — отрезал он. — Передай Юле мои слова».

Тимошенко опять оказалась перед выбором.

Теперь она могла одним ударом разрубить петлю, повисшую над ее головой. Остаться в правительстве. Быть может, вытащить Сашу из тюрьмы. А если повезет, возобновить чайные церемонии с Кучмой. Шанс выпал ей случайно, в положении совершенно безнадежном: впервые президент Украины зависел от нее. Он изображал крутого, но на самом деле был растерян, загнан и слаб. Она могла ему помочь и таким образом выиграть время. По крайней мере, еще два-три месяца передышки ей были бы гарантированны.

Согласиться? Вся ее натура протестовала против этого. Она чувствовала себя глубоко оскорбленной. К тому же понимала: работать, как раньше, ей все равно не дадут. Голосование в Раде — это лишь эпизод в кассетном скандале, который будет раскручиваться вне зависимости от того, как поведут себя депутаты. Она уже знала об условии, поставленном олигархами президенту в обмен на поддержку. Конечно, Кучма мог найти компромисс. Не выгнать и не посадить, но отстранить от реальной власти. Она сохранит пост, но потеряет лицо.

Ведь что получается? Убит журналист. На пленках, которые заучивает наизусть вся страна, президент призывает к расправе над Гонгадзе. И тут она, Юлия Тимошенко, народная любимица и заступница, бесстрашный борец с коррупцией и прочими беззакониями, скромненько отойдет в сторонку и, потупив глазки, промолчит? Тогда уж лучше самой уйти в отставку и уехать из страны.

Это только кажется, что у политика всегда есть выбор. Выбор весьма ограничен, особенно у таких людей, как она. Об этом напишет вскоре после ее ареста в киевском «Зеркале недели» Юлия Мостовая: Тимошенко «стала серьезной опасностью для власти и такой же опорой — для оппозиции. Но самое главное, что сейчас она стала опасностью для самой себя. Укрыться от опасности — значит изменить себе…» Прошлое гонится за ней по пятам, и она зависит от своего прошлого.

Прошлое гонит ее в тюрьму.

В те дни Тимошенко чаще обычного звонила в Лондон своей 20-летней дочери. Однажды она честно рассказала, что ей грозит тюрьма. Еще несовершеннолетним подростком Женя несколько раз проходила через многочасовые допросы: следователи безжалостно выколачивали из нее информацию о делах родителей. Побывав в тюрьме у отца, Женя уже знала, что это такое. Теперь она должна была дать совет матери, как поступить. Сдаться или продолжать борьбу. Остаться в правительстве — или идти за решетку.

А еще девочка знала, что мать свое решение уже приняла и от нее ждет только поддержки.

Обе сумели найти друг для друга правильные слова, и обе наверняка разревелись, повесив трубки. Выходя из дома, Тимошенко по обыкновению прихватила уже собранную тюремную сумку с вещами первой необходимости.

На заседании фракции Юлия Тимошенко тихим голосом заявила, что заседание Рады по делу Гонгадзе — необходимо. И что «Батькивщина» голосует «за». 8 декабря 241 из 450 депутатов Верховной Рады, включая фракцию Тимошенко, выступили против президента. Дело Гонгадзе было внесено в парламентскую повестку.

Однако судьба Кучмы решалась в те дни не только во властных кабинетах и не только на парламентских заседаниях.

Холодным декабрьским утром 2000 года на улицы Киева потянулись демонстранты с антипрезидентскими плакатами. Так поднялась первая волна акций протеста. Движение получило название «Украина без Кучмы». Во главе встали социалисты Александра Мороза. Их координатором был Юрий Луценко, тот самый, что включал магнитофон на знаменитой пресс-конференции. К социалистам присоединились представители других оппозиционных политических сил самых разных убеждений. А после Нового года демонстранты стекались в Киев уже со всех концов Украины. На Майдане Незалежности студенты разбили палаточный городок, обещая, что не уйдут до тех пор, пока президент не покинет свой пост.

Власти пытались притормозить волну протестов.

На подступах к Киеву протестующие обнаруживали себя в отцепленных вагонах уехавших в столицу поездов или в автобусах с проколотыми шинами. Но остановить людей было трудно. Несколько тысяч манифестантов сжигали портреты президента в центре Киева, скандируя: «Долой Кучму!» Они двигались по маршруту майдан Незалежности — парламент — администрация президента. По этому же маршруту через четыре года пойдут уже сотни тысяч.