«Оранжевая революция». Украинская версия

Словом, украинские события заставляют размышлять о пределах устойчивости других политических режимов на территории бывшего СССР. Эти события продемонстрировали, что моментом истины для постсоветских режимов является процесс передачи власти. Правящий слой в целях продления своего господства пытается гарантировать его через назначение преемников и их выборную легитимацию. Но, как показывает опыт Украины, этот сценарий не всегда срабатывает. Впрочем, даже обеспечив преемственность власти, политические режимы такого типа вынуждены постоянно заниматься зачисткой политического поля, выкорчевыванием политической оппозиции и даже потенциальных оппонентов, с тем чтобы гарантировать незыблемость монополии на власть.

Но, гарантируя монополию, правящая группировка таким образом ликвидирует возможность ее дальнейшей демократической легитимации. Начинает работать вполне определенная логика: если демократические институты и процедуры не развивать, то усиливается вектор авторитаризма. Однако этот авторитаризм нуждается во все большей опоре на силовые структуры и централизацию. Если у власти нет готовности к репрессиям и применению массового насилия, происходит ослабление политического режима. Если власть к репрессиям готова, в данной стране происходит переход от тоталитарных синдромов к полноценному тоталитаризму со всеми вытекающими последствиями. Белоруссия является той лабораторией, которая может продемонстрировать степень вероятности подобного сценария и его последствий.

Украина сегодня продемонстрировала, во-первых, неустойчивость политической власти-гибрида, во-вторых, взрывоопасный потенциал попыток гарантировать преемственность правящих кланов в ситуации фрагментированного политического общества. В этом смысле украинские события являются предупреждением для всех постсоветских систем.

Провал попытки прежней правящей команды в Украине обеспечить воспроизводство своей власти означает неизбежность смены в стране и политического режима, то есть способа осуществления власти, и правящей команды, и ее опоры. Впрочем, это произошло бы при любом сценарии и победе любого кандидата. Эту неизбежность уже доказала Россия: назначенный уходящим лидером преемник вынужден создавать свою базу, дистанцируясь от своего предшественника и демонтируя его режим, – если он, конечно, хочет контролировать ситуацию. Но есть и более важный вопрос: закончится ли дело в Украине сменой режима или развитие пойдет в направлении трансформации системы, то есть способа упорядочивания отношений между властью и обществом, на сей раз на основе либеральной демократии? Этот вопрос пока остается открытым. В принципе, для такой антисистемной эволюции в Украине есть основания.

Речь идет о демократическом векторе настроений значительной части общества, о серьезных прозападных настроениях среди части политического класса, о подрыве самой монополии на власть и довольно развитом политическом плюрализме. Но еще серьезнее то, что Европа, включившись в украинский процесс, может задуматься о более активном и целенаправленном включении Украины в свою орбиту, и сам этот факт может стать гарантией антисистемных изменений в стране. Во всяком случае все относительно успешные демократические трансформации в самой Европе, включая трансформации в Южной Европе (Греция, Португалия, Испания), а затем в Восточной и Центральной Европе, произошли благодаря включению переходных обществ в рамки европейского сообщества.

Но это лишь один из возможных вариантов политической эволюции в Украине. Существует и вероятность иных сценариев. Один сценарий – переход новой власти к политике сделок между основными игроками и ориентация на стабильность любой ценой, в том числе и ценой отказа от системных преобразований. В данном случае формируется основа для сохранения олигархического режима, на сей раз с сильной бюрократической составляющей, если исходить из того, что политическая реформа и превращение Украины в парламентскую республику является неизбежным. Второй сценарий – недовольство Майдана умеренной политикой лидера и на этой волне – активизация радикальной оппозиции, которая будет использовать Майдан для постоянного фрондирования, толкая новую власть к односторонним действиям.

Опасны оба сценария – как с опорой на стабильность, что может привести к стагнированию, так и радикализм, который может вызвать обострение политической борьбы и углубление раскола страны по политическому и региональному принципу. В последнем случае возникает угроза преодоления этого раскола за счет обращения той или иной силы к армии. Хотя в украинском обществе, уже привыкшем к большой доле спонтанности, этот вариант потребует изрядных усилий и ликвидации существующего плюрализма, в том числе и независимости экономических кланов.