Оранжевое вино

«Автор, такое вполне может быть. У вашего Саши, похоже, протанопия. Она характеризуется невозможностью различать красный и зеленый цвета. Бывает только у мужчин, хотя носители мутированного гена в основном женщины. Патология закодирована в Х-хромосоме, единственной у мужчин и потому незаменяемой. В целом, на качество жизни это не сильно влияет, но есть некоторые ограничения. Одно из них – невозможность получить водительские права. Ну и такие профессии, как моряк, летчик, медик, химик, железнодорожник дальтонику с протанопией недоступны».

«Ничего себе, не влияет! – ахнула Инна. – А что, если Саша с детства мечтал быть именно летчиком? Или нейрохирургом? Что ему вообще остается с таким диагнозом? Быть блогером?»

Да и то ему потребовался водитель, чтобы разъезжать на арендованной машине. Марина – крепкий орешек. Как проверить, говорит она правду или врет? Ведь она искала попутчика именно для поездки в Грузию!

И тут Инна поняла, что помочь ей может только Лолита. Которая узнала Марину, потому что та училась у ее отца. Оказавшись в одном отеле, девушки разговорились. Когда Саша спускался в марани за чачей, Марина, по его словам, куда-то ушла. Не к Лоле ли на «чашку чая»?

Инна клеила картинку убийства Тамары и так и этак. Тело могли занести в квеври и накрыть деревянным щитом либо один сильный мужчина, либо мужчина с женщиной, либо две женщины. И тут вариантов много. Алла с Татьяной, Саша с Мариной, Ангелика с Лысиком…

Последний вариант Инну особенно развеселил. Она представила чопорного немца, который, вытирая огромную лысину и мясистые щеки, стоит над квеври, где лежит умирающая Тамара. А с боку к нему прижимается испуганная Ангелика.

Но и этот вариант нельзя сбрасывать со счетов. Чего только в жизни не бывает! Притворялась же Ангелика, что не говорит по-русски! Зачем, спрашивается? И их с Лолой разговор на диванчике у выхода с веранды, подслушав который, Тамара Зубаридзе стала похожей на смерть…

Ничего не поделаешь, придется поговорить с Лолитой. Она уже в Москве и, должно быть, проклинает Золотарева. За то, что обманул их с бабушкой в аэропорту.

Вот тут Инна и ахнула: подлый обманщик!

Она вдруг вспомнила, как Лолита сказала Игорю: «Я так долго тебя искала».

По словам Золотарева, они с Ригерами жили в одном доме. И если бы Игорь по-прежнему проживал все в той же элитной сталинке, в центре Москвы, Лолите не пришлось бы его искать почти десять лет. Значит, он лжет. И живет он, скорее всего, за городом, в элитном коттеджном поселке. В Барвихе или на Новой Риге. А квартиру, скорее всего, продал, чтобы не встречаться с Лолитой.

Инна мысленно себя обругала: «И в самом деле, саранча малоумная!».

И как теперь узнать адрес Лолиты? Разумеется, электронной почтой они не обменивались, равно как и телефонами. Искать Лолиту в социальных сетях? Но там наверняка нет ее адреса. Да и телефона тоже. Инна не работает в полиции, не занимается частным сыском. У нее нет знакомых следователей с их базой данных. Вообще ничего. Потому что она не планировала этим заниматься. И потому ее расследование зашло в тупик.

Можно, конечно, Лолите написать. У нее наверняка есть страничка в Инстаграм и в Фейсбуке. Но вряд ли Лолита Ригер ответит.

Инна уныло смотрела в смартфон. Неужели все? Конец? Прощай, блог в Тсене! Авторский блог Инны Грошевой!

«Думай! – подстегивала она себя. – Включи мозги! Москва большая, но кому надо, тот найдет».

Звонить Золотареву? Вот он посмеется! Ну что, саранча малоумная, без меня ничего не получается? Быстро же ты сдалась. Инне не хотелось унижаться. Надо попробовать обойтись без него.

Она вспомнила, где работает Вероника Ригер, мать Лолиты. Редактором в крупной кинокомпании. Найти информацию в Инете несложно.

И Инна накинулась на смартфон, словно собираясь его растерзать, забивая один за другим имена в поисковой строке, ключевые слова и целые предложения. Вскоре она узнала, что госпожа Ригер работает в кинокомпании «ССФП», что означает «Селена Стайлс Фильм Продакшн». Снимают они по десять сериалов в год, их производство поставлено на поток. Любят работать с известными авторами, покупая у них романы для экранизации.

«Есть! – возликовала Инна. – Я позвоню Юле, и она даст мне телефон Вероники Ригер!»

Юля была известной писательницей, чьи книги Инна редактировала. Они дружили. Фейсбук любезно подсказал, что Вероника Ригер у Юли в друзьях. Они, скорее всего, работали или работают вместе. И вообще у Юли столько связей среди киношников, что она без труда найдет нужный контакт.

Инна мысленно показала Золотареву язык.

– Юль, привет.

– Ты уже дома?

– Да, вчера прилетела.

– И как там, в Грузии? – с любопытством спросила Юля.

– Хорошо. Тепло.

– Хинкали ела? Вино пила?

– И ела, и пила. И еще кое-что.

– Неужели роман закрутила?! – ахнула Юля. – И кто он?

– Мужчина.

– Ну, слава богу! Подробностями поделишься?

– Как-нибудь потом. У меня к тебе дело. Ты хорошо знаешь Веронику Ригер?

– Нику? Встречались. Сейчас не работаем вместе, но она у меня в контактах.

– Дашь телефончик?

– А тебе зачем? Сценарий, что ли, написала?

– Типа того. Хочу проконсультироваться.