Оранжевый парус для невесты

– Особенное? Разве что кочанчики брюссельской капусты. Впрочем, нет, не надо. Ты перепутаешь и привезешь савойскую. У нее кочаны больше.

– Ты мне не доверяешь?

– Есть основания. – Она вздохнула. – Помнишь, я просила тебя абсент, а ты привез пастис?

Он фыркнул:

– Помню.

– Вместо модной полынной настойки наши мальчики что получили? Анисовую настойку. – Она поморщилась.

Он засмеялся:

– Но все равно вышло к лучшему. Они не пошли в ту компанию на Новый год.

Она согласилась:

– Да. Будем считать, что кто-то наверху, – она подняла голову, – избавил нас от горя.

Они замолчали. Машина, на которой их сыновья собирались поехать на встречу Нового года с бутылкой абсента, попала в аварию.

– Знаешь, – жена повернулась к генералу, – привези мне отдохнувшее лицо. Больше ничего.

– А где я куплю… такую маску?

– Свое лицо, генерал, а не маску. На маску в последнее время я уже насмотрелась. Как я понимаю, вас там не ждет умственная работа.

– У нас дружеская встреча с натовцами, а не бросок на Запад.

– Тогда я спокойна. Поезжай, Миша, расслабься, – снова повторила она.

– А ты что собираешься без меня делать? Кроме концерта, конечно.

– Я займусь Андреем. Что-то есть такое, что крутится в голове, но не могу понять что.

– А насчет кого хотя бы? – спросил муж.

– Насчет девушки, которую он ищет. Генерал… – сказала она.

Он быстро обернулся. Когда жена обращалась к нему вот так, это значит, она в волнении.

– Слушаю вас, майор медицинской службы.

– Это правда, что морпехов готовят так жестоко?

– Не всех, – ответил он. – Я знаю, о чем ты спрашиваешь. Ты сама врач и понимаешь, как вынуть из человека то, что в нем сидит. И обратить на пользу.

– А не во вред ли?

– Это как посмотреть, – вздохнул генерал. – Ты сегодня консультируешь? – Он уходил от темы.

– Да, – сказала она. – Ко мне записалось пятеро. С каждым по часу, так что рано не жди.

– Прислать машину?

– Сама доеду, – сказала она.

Он кивнул, поцеловал ее в нос и вышел.

12

Через голову уходит восемьдесят процентов тепла, где-то услышала Ольга. Она поежилась и надвинула капюшон ветровки.

Навстречу, а также слева и справа, обгоняя их с Мариной Ивановной, бежали люди. Нет, не шли мужчины и женщины, а просто бежали человеческие особи, одетые в брюки и куртки, быстро перебирая ногами. Вчера, сидя у окна на кухне, она разглядывала маленького паука, который полз по стеклу снаружи. Ей было видно, как двигаются его шесть тощих ножек.

Похоже.

Паучьими ножками управляет голова паука или что там у него, это точно, а люди только думают, что подчиняются собственной голове.

Она вздохнула.

– Ты чего? – спросила Марина Ивановна.

– Да так. – Ольга отмахнулась. Ей тоже надоело бежать по маршруту, который выбрала не она. Все чаще казалось, что онас каждым днем глубже уходит в лабиринт, а значит, все меньше надежды из него выйти.

Женщина под сорокс маленькой сумочкой шла навстречу, она вела за руку ребенка лет трех. До нынешней революции сидела быв своем, к примеру, Угличе и вкручивала винтик в часы на заводе. Рядомс похожей на нее, которая вкручивала другой винтик. Конвейер крутился десятилетиями в одном режиме, держал людей при себе. Но сейчас бывшая работница наверняка снимаетс подругами квартирув Москве или стоит у прилавка на каком-нибудь рынке. Нет, скорее всего устроилась нянькой. Ребенок какой-то… другой породы, что ли?