Оранжевый цвет радуги

– Да, – кивнула с готовностью. Еще бы я не была согласна! Мало того что не выкинут где-нибудь на неизвестной планете, так еще и зарплату будут платить.

– Отлично! – Мужчина начал что-то печатать на своем экране, продолжая говорить: – Я открываю тебе банковский счет, на который сейчас переведу аванс. За этот месяц ты должна будешь нарисовать все, что потребуется. Определись и сообщи мне, что тебе понадобится для работы. Краски? Кисти? Бумага? Или, может, ты рисуешь на графических планшетах? Реши и сообщи мне завтра-послезавтра, надо ввести в бюджет эту статью расходов.

– Хорошо, – еще раз кивнула, судорожно пытаясь сообразить, как же я рисую. Красками? Или карандашами? Умею ли пользоваться планшетом для рисования? – А когда можно их получить?

– Через четыре дня мы будем в системе Сегин. Возьму тебя с собой на планету, и ты на месте определишься, что именно тебе необходимо для работы.

– Ладно, – согласилась я, мысленно вопя от восторга. – Скажите, а как называются приборы, которыми делают голограммы?

– Так и называются, голограферы. Зачем тебе?

– Акир, а у вас случайно его нет? Мне было бы интересно сделать несколько голограмм. Тут столько колоритных… эм-м… членов экипажа.

– У меня нет, но есть у второго пилота. Он детям передает различные виды с других планет.

– А как его найти? – сделала я стойку.

Ниоки некоторое время пристально на меня смотрел, а потом включил свой наручный коммуникатор.

– Командор? – раздался оттуда голос.

– Рокхад, скажи-ка, у тебя голографер в рабочем состоянии?

– Да, командор. Тебе нужно что-то снять?

– Не совсем. Я к тебе сейчас пришлю нашего штатного художника. Покажи-ка ей свой голографер и объясни, как он работает.

– Хорошо, пусть Солнышко приходит, – со смешком ответил невидимый мне Рокхад.

– Солнышко? – У командора взлетели брови, что придало ему крайне забавный вид: кошачьи уши торчком, высоко поднятые брови и явное удивление на лице.

– Так ты же про Элишше? Ее сегодня во время обеда в столовой с подачи Каррта Солнышком прозвали. Он всем заявил, что она – птенец, потому что оранжевая, как птенец ндежей, и взял ее под свою опеку. Пообещал любому, кто к ней сунется с эротическими намерениями, оторвать половые органы. А корабль теперь гудит, только и слышно – Солнышко то, Солнышко это… Всех распирает от любопытства.

– Каррт может, – задумчиво обронил Акир, взглянув на меня. – В общем, жди… Солнышко. Пусть попробует, а экипажу я сейчас объявлю, что разрешил ей всех вас снимать. За снимками пусть приходят ко мне.

– Смеешься?! – гулко захохотал Рокхад. – Тебя же все боятся. Если и пойдут посмотреть, что получилось, то к самой Элишше.

Я скромно опустила взгляд, представив наплыв желающих пообщаться со мной под предлогом – посмотреть, что же я там наснимала. Похоже, командору тоже пришла в голову эта мысль.

– Разберемся, – сухо ответил он и прервал связь.

Какое-то время мрачно меня разглядывал, а потом хмыкнул:

– Солнышко? Тебе идет, такая же огненная. Ладно, меняем позывной. Солнышко так Солнышко. Все равно теперь «Радугой» тебя никто звать не будет, раз уж Каррт дал прозвище. Иди!

– А… мне потом показывать вам то, что я наснимаю?

– Разумеется, – поморщился он и принюхался. – Иди уже! От тебя так пахнет, что невозможно вынести. И сделай одолжение, без острой нужды ко мне не суйся.

– Ладно, – обиделась я.

– Да иди же ты!

Я вскочила и бегом бросилась к выходу, вылетела в коридор и затормозила, только отбежав на несколько метров. Чего же он такой нервный-то? Так напугал, что я даже не успела спросить – куда идти и где искать хозяина голографера. В ответ на мой немой вопрос запиликал коммуникатор. Ответив, я увидела командора, взирающего на меня с иронией.

– Куда идти – знаешь?

– Нет, конечно, – ответила очевидное.

– А чего сорвалась тогда?

– Так вы же…

– В навигаторе выбери функцию поиска членов экипажа. Введешь – Рокхад. Он один с таким именем на крейсере. – И, не попрощавшись, командор отключился.

– Спасибо! – сказала, глядя на потемневший экран.

Минуту постояла, а потом меня разобрал смех. Все происходило настолько странно и быстро, что я не успевала подстраиваться под ситуацию. Еще пару дней назад была бесправной рабыней. Затем – прощалась с жизнью среди песков Шандиры, оплакивая погибшую Лиллуко.

И вот уже неизвестно куда лечу на огромном межзвездном крейсере в составе научной экспедиции. Да еще умудрилась стать штатным художником. А командует мною мужчина с кошачьими ушами и хвостом. И я этого конкретного мужчины до дрожи боюсь, причем совершенно иррационально, ведь он не сделал мне ничего плохого, наоборот, по-своему опекает. Но… наверное, Алилее удалось меня запугать, создав ниоки определенную характеристику, вот отсюда и этот страх. Все жду, когда же вылезет та самая «жестокость».