Оранжевый туман

— Я погорячился, — скромно ответил Макс, — хотя более чем вероятно, что он сумеет выбраться из дома и помочь нам.

— Как же он оттуда выберется? — опять начала возражать Катя. По-моему, она всегда больше всех всем не довольна. — Мой дядя работал у его отца. Это такой мужик, что его не перегнешь!

— Нет, пожалуй, я даже уверен, что Игорь выберется, — сказал Макс спокойно. Он вообще очень спокойный и никогда не злится.

Мы все, собравшись вместе, тщательно обошли стороной школу и отправились на пустырь. При свете дня Макс показал нам концентрические круги, сходящиеся в центре пустыря. Их как будто пропахали в земле, или даже это больше напоминало дно реки или моря, где был водоворот.

Макс рассказал про огромные рисунки в пустыне Наска и разные узоры на полях с пшеницей. Все это было связано с инопланетянами.

Наташа сказала, что по астралу это место опасности не представляет, хотя и не самое благоприятное, а вещь, которую нашел здесь Макс, похожа на маяк или зонд. Макс согласился, что эта деталь не похожа на часть сломавшегося аппарата и спущена сюда явно не случайно.

Мы ходили по пустырю, пытаясь найти что-нибудь еще. Катя, которой, наверное, просто надоело, сказала:

— Это не мы тут что-нибудь найдем, а нас найдут, причем не зелененькие человечки, а дорогой-любимый Германыч, что гораздо хуже. Давайте-ка не будем рисоваться тут у всех на виду. Лучше оставим Димку в засаде следить, а сами пойдем пока перекусим…

— Почему сразу я?! — обиженно воскликнул Дима.

— А потом тебя сменим, — примирительно предложила Катя.

— Нет, — отрезал Макс, и все сразу замолчали, — нужно сделать иначе. Мы знаем, что то, что здесь происходит, связано с неизвестным влиянием, которому подвергаются наши собаки. Я заметил, что необъяснимые явления наблюдаются на этом пустыре с четырех часов дня.

Я вспомнила, что действительно было около четырех, когда мы гуляли после отработки и увидели над лесом светящиеся шары. И приблизительно в это же время вчера мимо наших окон пробежали соседские сторожевые собаки. Они перегрызли ремни, на которых их держали. Я помню, я тогда очень испугалась.

— Так вот, — продолжил Макс, — мы подождем до четырех у меня. Нужно будет кое-что подготовить, а в половине четвертого вернемся сюда и будем наблюдать.

С этим все согласились. А Макс достал из кармана ту блестящую деталь и положил ее на место, там же, где нашел.

Чтобы не светиться перед школой, мы решили обойти холм долгим путем, у подножия. Там был негустой лесок со злобными комарами. Все старались пройти это место побыстрее, а я поотстала.

Лес куда-то пропал, и я оказалась во дворе дома Игоря. Я видела его отца. Его я узнала сразу — он видный хозяин в нашем городе. Он беседовал с кем-то незнакомым, толстым человеком в круглых очках.

У того человека были тщательно выглаженная белая рубашка и мягкое незагорелое лицо, как у городского.

Мне показалось, что отец Игоря начинает злиться и вот-вот взорвется. Я слышала: «Деньги, такие деньги заплачены!» Толстяк тоже разозлился, но он привык говорить тише, сдержаннее. Я думаю, он был похож на человека из большого города. Из его слов я поняла только одно: «эпидемия».

Макс первым заметил, что я отстаю, и обернулся.

— Оля! — позвал он обеспокоенно.

— Я иду!

ИГОРЬ КВАСЦОВ

Сижу я, картоху перебираю. С утра пораньше отец впряг ее сначала выкопать — поливную, из огорода, — а потом перебрать и разложить сушить. Рядом сидит Гест как ни в чем не бывало, мосол грызет.

А я нет-нет, да погляжу, не идет ли кто из наших. Очень уж скучно, по чести сказать.

Вдруг смотрю у калитки мужик какой-то стоит, в звонок звонит. Толстый невероятно, где только штаны такие достал! Из дому вышел отец. Мужик ему документ показал, отец посмотрел опасливо и тут же услал меня в дом. Мне очень хотелось услышать, о чем они разговаривать будут. Но пришлось идти.

Я встал с корточек и поплелся в дом. Гест — за мной. Мужик шею вытянул и проводил нас долгим таким взглядом. На меня ему, конечно, плевать, он Геста рассматривал.

Я поднялся к себе в комнату и снова стал учить своего щенка подавать лапу. Последнее время он стал как будто умнее: понимает все, что я от него хочу, буквально с полуслова.

Посидел я у себя минут пятнадцать, а потом ко мне вошел отец. Он был в таком настроении… Последний раз он был таким, когда ему пришлось ехать в город налоговую заполнять. Тихий-тихий, грустный-грустный.

— Сынок, — говорит, — Геста у нас отбирают.

Я дога моего обнял за шею и спрашиваю:

— Кто?!

— Сейчас ко мне приезжал инспектор санэпиднадзора, сказал, у нас собачья эпидемия. Всех собак надо истребить, чтобы зараза дальше не пошла, а головы — в город, на проверку.

Отец вздохнул, а я Геста за шею крепче обнял.

— Но они же никого не кусают! — говорю.

Отец пожал плечами и ничего не ответил. Я знаю, ему почти так же, как и мне, жалко Геста. И как быстро все эти надзоры обо всем узнают!

И тут я решил пойти ва-банк.

— Макс мог бы помочь, — заикнулся я.