Ораторское искусство: смотрите, как надо выступать. Психология в кино. Часть 2

шестьдесят два этажа, и кое-кто подхватил меня. Тот, кто никогда ничего не просит взамен. Тот, кто не называет даже своего имени. Итак, скажите. Когда вы падаете без парашюта, когда грабят ваш магазин, когда ваш дом в огне, кто не дает вам разбиться? Кто тушит пожар и спасает ваших детей? Человек-паук!

— Меня любят…

— Так наградим овациями нашего единственного и неповторимого дружелюбного соседа — Человека-паука.

— Человек-паук! Человек-паук!

— Привет. Как дела? Здорово! Сезам! Привет, ребята!

— Человек-паук! Человек-паук!

— Привет! Как дела?

— Целуй его!

— Целуй его!

— Целуй его. Целуй!

— Давай, чмокни меня.

— Правда?

— Да, им это понравится.

Хочу сказать пару слов, как друг жениха

_{«Четыре свадьбы и одни похороны», Майк Ньюэлл, 1993, ^16+, 7,1}

Речь шафера на свадьбе в Англии.

— Леди и джентльмены, прошу прощения за то, что отвлекаю вас от восхитительного десерта, но хочу сказать пару слов, как друг жениха. Я шафер уже второй раз, надеюсь, что в прошлый раз справился с этой ролью неплохо. По крайней мере, первая пара со мной еще разговаривает. Правда, они не разговаривают друг с другом: пару месяцев, как развелись. Но, поверьте, я тут ни при чем. Ведь Пола знала, что Пьер переспал с ее младшей сестрой еще до того, как я об этом обмолвился в своей речи. Но то, что он переспал еще и с ее матерью, это было сюрпризом. Полагаю, развод стал достойным финалом кошмара рукоприкладства, к которому свелся их двухдневный брак. Впрочем, хватит об этом. Сегодня речь не о них, а об Энгусе, у которого нет скелетов в шкафу, очень на это надеюсь… Но об этом через минуту, а пока я бы хотел сказать, что… Я неизменно… преклоняюсь перед людьми, способными на столь смелый поступок, который сегодня совершили Энгус и Лора, и который мне не по силам. Я бы не смог это сделать, но замечательно, что это смогли сделать они. Искренне за них рад. Впрочем, вернемся нашим баранам, то есть молодоженам!

— Беееее!!!

— Леди и джентльмены, поднимем бокалы за эту прекрасную пару!

— За прекрасную пару!

— За прекрасную пару!

Куда проще сопереживать церемонии, на которой со временем есть верный шанс самому оказаться главным героем

_{«Четыре свадьбы и одни похороны», Майк Ньюэлл, 1993, ^16+, 7,1}

Речь на похоронах.

— Доброе утро. Приветствую всех, кто пришел сюда в этот ненастный день! Наша служба начнется через пару минут, а пока мы представим возможность Мэттью, самому близкому другу Гарета, сказать пару слов. — Гарет всегда предпочитал похороны свадьбам. Он говорил, что куда проще сопереживать церемонии, на которой со временем есть верный шанс самому оказаться главным героем. Когда я готовил эту речь, я обзвонил нескольких его знакомых, чтобы получить более подробную картину, каким они видели Гарета. «Толстый» — эта характеристика звучала чаще всего. «Злой на язык, большой трепач», — говорили другие. Так что в памяти большинства он остался язвительным толстяком. Между тем, есть среди вас и те, которые сами позвонили мне, чтобы сказать, как он был вам дорог. И я уверен, что таких людей больше. Вспомним его неизменное радушие. Странные кулинарные эксперименты. Его рецепт утки в бананах… который он, к счастью, уносит с собой в могилу. Но больше всего мы запомним его неистребимое жизнелюбие. Как он, изрядно подвыпив, распевал веселые песни. Таким, жизнерадостным, пусть он и останется в наших сердцах. Но не лежащим в узком ящике в церкви. Вспомните только его любимые костюмы. Он был замечательным, исполненным радости жизни. Человеком с большим сердцем. Со слабым сердцем, как оказалось. Самой веселой ошибкой природы, которую мы когда-либо знали. Если же спросить меня — каким я его запомнил, что он для меня значил… Боюсь, мне просто не хватит слов. Надеюсь, вы простите меня, если я облеку свои чувства в слова другой жизнелюбивой ошибки природы, Уистена Хью Одена[3]: