Орда

– Если мы оставим здесь мою батарею, – убеждал собравшихся Белобородов, – эта крепость станет неприступной, и тогда ворота башкирских земель будут на надежном замке.

– Нельзя забыватъ, что в нашем тылу остался сильный отряд подполковника Михелъсона, – поддержал я артиллериста. – Это умный командир. Он прошел Семилетнюю войну, русско-польскую, участвовал во всех турецких кампаниях. Это ж он отбил у нас Уфу. Надо, не медля, всей ордой навалиться на Михельсона…

Однако мне не дал договорить заводной Салават:

– Не слушай его. Великий Хан (так он называл царя по старой ордынской привычке). Воевода переоценивает подполковника. Не такой уж он и страшный! Мы вот вдвоем с Емельяном, – башкирец показал на Пугачева, – у реки Уй чуть такого жару этому Михельсону не задали. Едва он ноги унес. А нас было всего-то тысяч девять сабель. Поутру, когда его отряды строились для похода, моя конница погарцевала у них под носом. Подполковник сразу приказал палить по нам из пушек. А потом, не долго думая. Бросил на нас всю свою кавалерию – изюмских и казанских гусар, петербургских и архангельских карабинеров, Чугуевских казаков. Мы маленько с ними порубились, а потом как дали деру врассыпную. Они за нами. А Емелька в это время как вдарит по его обозу. Хорошо, что недалече ускакал Михельсон, успел-таки вернуться и отбил обоз. А иначе ему бы полная конфузия вышла. Как мальчишка попался на старую татарскую хитрость. Не надо его бояться.

После столь увлекательного описания баталии удалой Салават тут же перешел в наступление:

– Нельзя медлить. Великий Хан. Перед нами прямая дорога на Москву. Враг слишком уверен в своей непобедимости и не ожидает от нас такой дерзости. Это хорошо, что они нас недооценивают. Это нам на руку. Внезапный удар. Быстрый рейд – и мы в великой ордынской столице. Я думаю, что стоит рискнуть. Другого такого шанса долго не будет.