Орда

Монголы продолжали упрямо гнуть свою линию. Орудия как полевые, так и из лагеря беспрерывно били по степнякам отчаянно бросавшимся «грудью на амбразуры». При их приближении к раскатам пушек прибавились залпы из арбалетов, дополненные ниспадающим с неба жалящим градом туч стрел. Теперь выстроенные в две линии корпуса стояли неподвижно, в этом месте инициатива была полностью отдана степнякам.

Ордынцы то и дело обрушивают на рати визжащие степные тумены лёгкой конницы, не способной завязать ближний бой. Пехотинцы безмолвно, подчиняясь командам и сигналам своих командиров, шинкуют конницу своими стрелами, болтами, пулями и разят противника длинными пиками.

А вот у Волжских ворот «Потрясатели Вселенной» подготовили ратям Малка сюрприз. Весь вчерашний день, а может и ночь, степняки, под руководством китайских мастеров, рубили деревья толщиной в руку и вязали щиты, поставили их на колёса, прикрепили дышла, чтобы можно было толкать перед собой. В общем, изготовили они какой — то скороспелый аналог нашего «гуляй — города» из подручных материалов. И теперь спешенные монголы направили эти сооружения против частей корпуса Малка, штурмующих Волжские ворота. Но картечи и особенно ядер у нас оставалось ещё с избытком. Поэтому всё это китайское народное творчество было превращено в труху, а пешие рати очень скоро сошлись накоротке. Яростный бой продолжался более двух часов, монголы регулярно бросали в «русскую топку» свежие пополнения, противоборствующие стороны практически не сдвигались с места и стояли на горах трупов. И только когда с востока послышалась заполошная стрельба, степняки отступили. А пехотные каре Малка пошли вперёд с большим трудом, словно по нескончаемой полосе препятствий. Местами им приходится едва ли не карабкаться по нагромождениям тел изрубленных людей, поскальзываясь на их склизких внутренностях выпущенных наружу. Но наши люди, находясь в каком — то трансовом состоянии, уже успели втянуться в эту адову работёнку подстроиться под сумасшедшие психофизические нагрузки.

Около полудня ниже по Клязьме послышалась частая орудийная пальба.

— Видать ратьеры с тыла атакуют! — в моё ухо радостно прокричал очевидное Сбыслав.

За несколько километров от разгоревшегося места грандиозного по масштабам и кровопролитию боя, из леса стали появляться отряды ратьеров. И, как снег, нет как снежная лавина, обрушились на головы переполошённых монголов. Покрытая смёрзшимся инеем конница, в жёлтых с чёрными крестами попонах и сюрко, железными волнами выкатывалась на лёд реки Лыбедь, прямиком направляясь в сторону ставки монгольского верховного главнокомандования, что накануне была перенесена и сейчас располагалась к северу от пока ещё неприступных стен Ветчаного города.

Пробив мощным тараном артаульные дозоры из тумена Бурундая, выезжая на берег ратьеры сразу же разворачивали своих коней, выстраиваясь в боевой порядок, и целеустремлённо, не задерживаясь ни на минуту, устремлялись к тыловым частям противника. Походя сминались попадавшиеся им на пути наспех бросаемые в бой отряды кэшиктэнов, направо и налево летели гранаты, за спинами и копытами ратьеров оставались лишь кучи убитых и раненых, своих и чужих.

Разрядив в упор во врага все свои пистоли, ратьеры, строго следуя командам, выходили из боя, поворачивая коней назад. Доскакать до своих пехотных корпусов сил всё равно не хватило бы, да и задачи им такой не ставилось, а вот угодить в кольцо окружения при дальнейшем продвижении они могли бы запросто. Визжащие от радости монголы, видя отступление нежданно свалившегося на них противника, бросились в погоню и вскоре нарвались на артиллерийские засадные батареи, спешно установленные на высоком берегу Клязьмы у занятого в результате этого рейда села и замка Боголюбова.

А вот отряд под руководством Коловрата слишком увлёкся преследованием разбегающегося врага, проигнорировал сигналы об отступлении, ворвавшись в огромный монгольский стан, расположенный за рекой Лыбедь, усеянный сотнями шатров, юрт и палаток. Не снижая скорости, дружина Коловрата разметала на своём пути все заслоны, разбрасывая по сторонам все прибывающие к месту прорыва монгольские силы. Погиб замешкавшийся темник Бурундай.

Конная колонна, окончательно потеряв ход, встала, завязалась кровавая рукопашная схватка. По всему лагерю в нервном припадке гудели трубы. Отряд Коловрата бился отчаянно. Черниговцы вовремя опомнившись, стали пробиваться назад, прорывая срочно пребывающие от Вознесенского монастыря многотысячные отряды и сейчас непролазной дугой охватывающие лагерь. Но рязанские дружинники продолжали углубляться во вражеский стан, следуя за своим предводителем.